Модуль ощутимо тряхнуло под писк систем тревоги.

— Сильно же им досталось, — отметил пилот, глядя на другие челноки.

И верно, турианцы постарались сделать оборону карантинного лагеря как можно лучше. А когда всё началось, уже выстроенная оборона стала играть против них. Хорошо, хоть ПКО ставить не стали. В итоге из десятка транспортных челноков вернулось только шесть. И все повреждены. Поодаль видны еще корабли, и к ним стыкуются вполне типичные шаттлы саларианского дизайна. В лагере их не было. Кто знает, где и чем они занимались.

— Я не буду удивлен, если мы отвлекали тварей, пока салары проворачивали что хотели, — прохрипел один из турианцев.

И с этим сложно спорить. Если кто и мог, то они. Когда модуль уже заходил в ангар, пришло сообщение:

— Внимание, экипажу. Всем, вернувшимся с поверхности, требуется пройти карантинные меры. Покидать отсек без приказа строго запрещено. Приближаться к модулям запрещено. Высший уровень биологической опасности. До отмены карантина покидать данный корабль любыми средствами строго запрещено. Любой транспорт будет уничтожаться без предупреждения.

Кварианцы восприняли ситуацию спокойно. После того, что на них напало внизу и учитывая, что некоторые получили ранения, это необходимая мера. Никто не хочет, чтобы конец был таким, как у бедолаг внизу. Хотя турианцы выглядят нормально, гарантий бы, что так и будет, никто не дал. Тем временем модуль начал посадку, точнее практически рухнул на покрытие ангарной палубы.

Ангары носителя — поделенные на ячейки секции, на четыре десантных модуля каждая. Похоже, их вернувшиеся корабли займут как раз два ангара. Шлюз за ними закрыли, чтобы никто не смог взлететь. Прибыли медики, которые, поднявшись на борт модуя начали обрабатывать раны турианцев. И тут же брали у них анализы. Медики — турианцы и саларианцы.

Кварианцы вполне справляются с медицинской помощью и сами, кроме одного тяжелораненого. Отряд разлегся и расселся на ящиках, кое-кто осматривает повреждения челнока. Но никто не уходит, ждут вердикта медиков. Да и приказ был.

С десантным кораблем всё не очень хорошо, зенитная система прошлась по верхней части модуля, где и находились все важные системы.

— Один двигатель выгорел, топливопровод — решето. Часть электроники сгорела. Нам повезло, декан, сгорели датчики, а не второй двигатель. Иначе нас бы сейчас здесь не было. Мы бы просто не дотянули.

Да уж. Падение прямо на лагерь закончилось бы или знакомством с тварями, или бомбардировкой. Всё равно приятного мало.

— Мы все еще живы.

В это время подошел турианский центурион. В закрытой броне с метками химической защиты, явно герметичный скафандр, как и у медиков, кстати.

— Это все, кто остался?

Кил’Ригар кивнул.

— Так точно. Эти твари внизу…

Центурион прервал подчиненного.

— Мы знаем.

Один из кварианцев пораженно уточнил:

— Так вы знали, что так будет? И отправили туда солдат?

Центурион, немолодой турианец, поинтересовался с видимой ленцой:

— Значит, ты готов открыть огонь по толпе гражданских? — и убедившись, что кварианцы замолчали, добавил: — Может, батарианцы бы так и поступили. Но наш долг — попытаться вылечить их. Да, это риск. Но мы солдаты, и это наша работа. Да, это риск, но теперь мы знаем больше, в том числе о мерах сдерживания и противодействия заразе. Вопросы?

Возразить было нечего. Пришлось молча согласиться, а затем проследовать в предложенный отсек, где и придется ждать окончания карантика. Надо отдать должное, это были не камеры, а просто отделенная и изолированная часть медблока. Здесь же нашелся раненый во время эвакуации член отряда, так что стало еще лучше. По прибытию кварианцев разместили в полупустых помещениях медблока, только с койками и шкафчиками, и строго запретили покидать отсек. Турианцам может и хватит, но кварианцам неплохо бы иметь систему стерилизации, вроде той, что отдали люди. Турианцы обещали установить, но пока вот так. Видимо, отсеки готовили к их приему в спешке.

Снаружи выставлена охрана, которая никого не выпускает, пусть и ведет себя нейтрально. То же касается не только кварианцев, но и всех, кто был эвакуирован. От скуки страдать не пришлось, нужно было чинить поврежденные скафандры, да и в большой компании можно найти, чем заняться. Даже малейшая царапина на скафе кварианца может быть проблемой, а сейчас… Турианцы, которые были ранены, решили помочь, видимо от скуки. Так они и провели следующие несколько часов.

Расслабиться так и не получилось. Твари оставили самое сильное впечатление на членах отряда. Пришли врачи, провели осмотр и сканирование. Взяли анализы еще раз, некоторых увели к сканерам.

— Нашли что-то? — уточнил Кэл’Ригар.

Врач-турианец помотал головой.

— Вы здоровы. Ваш коллега тоже. Беспокоиться не о чем.

Что-то он недоговаривает. И это подозрительно. Но у отряда, тех кто остался, было чем заняться. Смерть никогда не была для кварианца чем-то странным или чуждым. Просто потому, что во время Паломничества вас поджидает масса опасностей. Бедность, работорговцы, просто отморозки. И тот факт, что у кварианцев, как правило, проблема с документами, совсем не помогает. Попасть на цивилизованные миры — задача нетривиальная. У всех поколений есть те, кто не вернулся. И тел никто никогда не найдет. Это учит уроженцев Ранноха принимать смерть и привыкать к тому, что только Мигрирующий флот — безопасность.