– Мальчики, оставьте солдатика в покое! Ну, мальчики! Ну не надо!

Терпеть не могу бабий вой. Лучше по роже получить, честное слово.

– Солдатик… Хана тебе, солдатик. Эх, Холод ждать не будет, надо по остальным коммерсам пройтись… Но тебе тут не жить. Собирай манатки и вали обратно в свою казарму, ты тут и на хрен не всрался, понял?! – Он шатнулся в мою сторону, явно провоцируя, а я изменил стойку и сунул руку в карман – по привычке, за ножом.

Да нет, не резать. Если сжать сложенный нож в ладони и двинуть таким кулаком – удар будет куда более чувствительный и увесистый. Но ножа-то в кармане и не было… Непорядок! Хотя бык этого не знал и потому напрягся. Они – народ тертый, я – в форме… Вдруг у меня там ствол или ещё что?

– Мальчики! Мальчики! – продолжала надрываться швея.

– Ещё встретимся, – пообещал мне рэкетир.

Но – обошел. Обошел меня, мерзавец, не стал провоцировать и пихать плечом в этой их кретинской манере. И ляпнул дверью, а потом они там, в коридорчике, жизнерадостно загоготали. Эх, мальчики, фиговые у вас были родители, и учителя – тоже… Аж жалко. Такой человеческий материал пропадает почём зря! Здоровые, крупненькие, мясистые!

– Так мне когда за костюмом заходить? – уточнил я.

– За десять дней будет готово, – вздохнула эта резко уставшая, сгорбившаяся женщина. – А рубашечки и брюки я вам сейчас в пакетик положу…

– Кстати, я понял, почему у вас такие цены, – глянул я ей в глаза. – Сильно донимают?

– Да как амнистия эта прошла – вообще мочи нет, – призналась мастерица. – Раньше-то что? Ну, оркам отстегнем, ну, милиции. По-Божески, дело-то привычное. А эти? Ну кто их выпустил-то, а? Что за напасть такая? Почему наши хлопцы, вот как вы – на фронт, а эти тут поотъедались, пообнаглевали и никакой управы на них нет?

– А правда, что же милиция? – поинтересовался я.

– А что – милиция? Патрульную роту вывели, только отдел наш уездный и остался. И что они могут? Ну, в центре тут ещё как-то, а на окраинах – прости Господи, какое-то Смутное время! Все ведь в милиции наши, вышемирские. У всех – жены, дети тут. Страшно! Вот вернутся мальчики с войны – посмотрим тогда! А вас раньше отпустили, да? У меня старшенький в пехоте…

– Страшно, – кивнул я и взял пакет с брюками и рубашками. – Спасибо. А старшенький ваш обязательно вернется, война-то уже почти кончилась…

И пошел на улицу. Ничего я не знал ни про войну, ни про амнистию, ни ответа на вопрос, почему меня отпустили раньше. Потому что Поисковый батальон? Чем он тут вообще занимается, этот Поисковый батальон?

Конец ознакомительного фрагмента.