Мы недолго ждали условленного сигнала: вскоре из-за кустов по другую сторону от Логовища Мантикоры появился наконечник копья и стал двигаться вверх и вниз. Этот сигнал означал, что Узбааль уже готов действовать.

– Это он. Будьте начеку, – приказал Адад и, взяв свое копье, тоже поднял его, показывая, что мы поняли сигнал.

И тогда Узбааль с воем выбежал из своего убежища: на голове шлем, руки широко раскинуты, в одной копье, а в другой маленький круглый щит.

– Каким бы сильным и грозным ни был зверь, – объяснил нам Адад, – он всегда предпочтет бегство борьбе, потому что боится возможных ран, которые могут ему навредить. И поэтому животные вступают в борьбу, только когда у них не остается другого выхода. Этим они отличаются от людей, готовых защищать свою честь и достоинство.

– Ты говоришь это потому, что никогда не бывал в римском Сенате, – пошутил я.

Он засмеялся, но его доводы были верны – неожиданное появление Узбааля и его крики, безусловно, должны были напугать хищника. Следуя своему инстинкту, зверь бросится бежать в нашу сторону, и, как только он приблизится, охотники поймают его в сети. Так вот, дорогая Прозерпина, как оказалось, мы допустили самую элементарную ошибку, которую, однако, никто не мог предвидеть: это существо не было зверем.

Мы действительно видели некое четвероногое создание. Но в это время оно пожирало труп, лежавший на земле, и к тому же мы смотрели на него издалека. Заметив Узбааля и его шлем с перьями, хищник поднялся на ноги. Он встал на две ноги! Рост его приблизительно равнялся человеческому; может быть, конечности этого существа по отношению к туловищу были несколько длиннее, чем у людей, но других отличий я не заметил. То, что показалось нам чешуей, Прозерпина, оказалось черной кольчугой, надетой на пепельно-серое тело. Его лысый овальный череп гордо блестел под лучами африканского солнца. Мы с трудом сдержались, чтобы не закричать.

Но не нам, а Узбаалю пришлось столкнуться с чудовищем, которое не обратилось в бегство, а, поднявшись на ноги, набросилось на нашего гиганта!

Прежде чем бедняга успел сообразить, что происходит, чудовище, которое двигалось с проворством паука, вцепилось зубами в лицо несчастного и с яростью акулы рвануло его кожу. Мы поняли, что Узбааль погибнет, потому что никто не смог бы ни выдержать боль от подобного укуса, ни оправиться после такой раны.

И тут Адад совершил смелый поступок, делавший ему честь: он закричал, перепрыгнул через небольшое заграждение из бревен и колючих веток и бросился на выручку к Узбаалю. Бальтазар немедленно последовал его примеру, и остальные охотники побежали за ними.

Конец ознакомительного фрагмента.