— И теперь оно покоится там, в недрах горы Тир-Лист, — Тейн усмехнулся. — Эта история, всегда приносила тебе много боли, сир Тэлагат. Но почему? Это была великая победа.

— Никакие победы не стоят того, что я увидел в тот день. Оно не щадило никого, Тейн. Нельзя допустить…

— Ответь честно, если бы у тебя была возможность вернуться туда, ты бы поступил иначе? Принял бы иное решение?

Лорот промолчал.

— Так я и думал. Знаешь, я всегда слышал эту историю с иной стороны. И разве это история о жертве? Нет. Как по мне, то её суть — воздаяние. Демоны пришли в наш дом и жестоко поплатились за это. Каждый раз я представлял, как тот архи-демон в ужасе бежит прочь, от неминуемого касания судьбы. Ох! Как же я хотел, оказаться рядом и разделить с тобой тот миг славы! С тем самым прославленным генералом, героем, который не боялся принимать трудные решения… с моим отцом, — голос Тейна дрогнул, как дрогнула и сталь на лице его собеседника. — Где он теперь? Почему ты отрёкся от своего имени?

— Оно несло в себе тяжесть моих грехов, — спустя пару минут затянувшегося молчания ответил Лорот.

— Грехов? Ты имеешь в виду «День Разрушителя»… или нежелание уничтожить «Талмон», когда была возможность? — в голосе эльфа поселилась усмешка. — Ведь именно он и привёл тебя к твоей пассии, и именно он отнял её жизнь? Ха-ха! А теперь, эта судьба постигнет и твою дочь! У драконов и впрямь своеобразное чувство юмора!

— Не вмешивай во всё это Лиару, Тейн! — в голосе Лорота прозвучал гнев.

— Разве я вмешал её?

— Остановись, пока не поздно.

— Поздно, отец. Я избрал свой путь, и он ведёт к алтарю Харасан-Талу, к месту где, начнётся новая глава в истории Тарлада. История справедливости и возмездия, начертанная кровью предателей. Грядёт миг возвышение «Шасури»!

— Как жаль, что Алудан не сможет разделить его с тобой, — на сей раз усмехнулся генерал. — Даже твой ближайший союзник, твой названный брат отвернулся от тебя. Когда все осознают истинную пропасть твоего безумия, союзники обернутся против тебя. Думаешь, людям в форте Блэкстоун понравится столь разительная перемена в планах? Ты останешься один, Тейн и ты проиграешь.

— Возможно, — ухмыляющаяся маска и сокрытое под ней лицо выразили единую эмоцию. — Я готов вступить в схватку с судьбой и пусть судьба нас рассудит, генерал Тэлагат.

1

— Ну и история! — восторженным, слегка приглушенным голосом хмыкнул Шеймус. — Теперь всё встаёт на свои места. Хех! А я, было, гадал, что с тобой происходит? А тут вот какие дела! Значит, послушница? Анна? Та красотка с серыми глазами?

— Да. Удивительная девушка! Сначала, она показалась мне… странной. Но потом, мы нашли общий язык, — Лиара улыбнулась.

— Хах. Знаешь ли, моя дорогая, такие характеристики как странный и удивительный, зачастую идут рука об руку. У крошки Лиары будет ребёнок! Хах! Кто бы мог подумать?! — на мгновение старик затих. Взгляд его одинокого серого глаза, что только что выражал бесконечную радость, выдал нотку печали, тут же уловленную собеседницей. — Это большая радость видеть тебя здесь, после всего, что случилось… после того, что случилось со всеми нами. Ты стала совсем другой с момента нашей последней встречи.

Лиара ответила кивком. Белый лунный диск отразился в её зрачках прохладным сиянием. Танцующие языки пламени, освещали фиолетовое лицо и части тела, ныне укутанного в привычную накидку друида. Как и в сердце старого волшебника, в сердце эльфийки зрели метаморфозы и вопросы о событиях грядущего будущего. Но, как и старый волшебник, теперь Лиара была готова, встреть их лицом к лицу. Что же до Шеймуса, то старик уже знал свою участь из пророчества Владычицы Топи — участь, о которой не следовало знать его подопечной.

Лиара почувствовала эмоциональный порыв старика, но не успела произнести и слова, как тот отвернулся, навострив внимание на огромный силуэт из трёх слившихся тел, шумно сопящих позади.

— Посмотри на них, — продолжая улыбаться, прошептал Шеймус. — Разве это не чудо? Сколько они вынесли, чтобы вновь воссоединиться.

Маленькая зеленоглазая девочка, сжавшаяся в клубок, тонула в мире снов, пребывая в отцовских объятьях. За время, проведённое в путешествиях и битвах, руки Крога огрубели, но они всё ещё помнили очертание маленького тела, нежно, но в то же время крепко прижимая его к себе. Широкая ладонь, лежащая на макушке Кузы, полностью скрывала её голову, оставляя лишь маленький промежуток с бурым личиком. В эту ночь на её лице царило спокойствие.