— Глава секты Полуночного сияния на аудиенцию к господину градоправителю!

Не дожидаясь, пока она закончит это предложение, Лиэ Ю фыркнул и прошел внутрь.

Доу Фарон сидел за высоким столом, покрытым кипой бумаг и свитков. Смерив вошедшего заклинателя гораздо более надменным взглядом, чем дьяволицы, охраняющие вход, он махнул тем рукой. За Лиэ Ю закрылась дверь, и он почему-то сразу почувствовал неуверенность.

Быстро взяв себя в руки, он заговорил прежде, чем Доу Фарон имел возможность открыть рот:

— Вы проникли на территорию секты и убили моего ученика! Он был найден обезглавленным сегодня утром! Это тот самый ученик, которому вы угрожали вчера и требовали его головы! Неужели вы думаете, что вам сойдет это с рук?! Даже если ваш город полон зла — вы все еще подчиняетесь общим законам!

Доу Фарон внимательно посмотрел на разгорячившегося заклинателя, ничуть не меняясь в лице.

— Зачем вы пришли сюда? — уточнил он.

Признаться, Лиэ Ю был уверен, что градоправитель начнет отрицать свою причастность к убийству. Этот человек внушал ему опасения, но Лиэ Ю, как глава секты, не мог просто смириться со смертью ученика и ничего не сделать, даже несмотря на то, что секта Полуночного сияния не обладала внушительной боевой силой и оказалась в шатком положении. Но, несмотря на очевидность личности преступника, Лиэ Ю нечем было давить на Двуликий город, кроме общих законов, которым тот мог и не подчиняться.

— Злодеяние должно быть наказано! Что я скажу родителям умершего ученика?! Как вы посмели так поступить? Как вы смогли вообще проникнуть в секту?

На сей раз выражение лица Доу Фарона изменилось. Он презрительно усмехнулся и поднялся из-за стола, сразу став казаться еще внушительнее. Он был на целую голову выше Лиэ Ю, что не могло не давить, а тот и без того чувствовал неустойчивость своей позиции.

— К примеру, что он получил воздаяние, — предложил Доу Фарон. — С чего вы решили, что имеете право приходить ко мне в кабинет и повышать здесь голос? С чего вы решили, что подобная самонадеянность не отправит вас вслед за своим учеником?

Лиэ Ю положил руку на рукоять меча.

— Вы даже не пытаетесь отрицать обвинения! — возмутился он.

— Потому что не имеет значения, что вы скажете, — у вас нет доказательств. Что? Двуликий город виновен в смерти ученика третьесортной секты? Кому это вообще интересно? И что ты мне сделаешь, мальчик?

Из-за своей обворожительной красоты Лиэ Ю время от времени удостаивался нелестных комментариев (и гораздо чаще — лестных), но он давно забыл времена, когда глубокоуважаемого ныне главу секты называли мальчишкой. (Да и не было по факту таких времен, ведь в молодости ее называли девчонкой.) Поэтому Лиэ Ю несколько растерялся, не зная, как реагировать на грубость. Возможно, именно поэтому он повел себя немного наивно, начав защищаться:

— Мне больше семидесяти лет — я не мальчик! Не смейте говорить со мной в подобном тоне, или, думаете, я испугаюсь вас? Можем проверить, чьи навыки владения мечом лучше, прямо сейчас!

Доу Фарон, несмотря на грубые слова, казался вполне уравновешенным до этого момента, но сейчас отчего-то его лицо помрачнело, а на скулах заплясали желваки. Он ринулся к Лиэ Ю столь резко, что тот не удержался и попятился от неожиданности.

— Да кто ты такой, что смеешь врываться в мой кабинет и что-то требовать?!

Вокруг градоправителя внезапно сконцентрировалась столь подавляющая аура негативной энергии, что Лиэ Ю стало трудно дышать.

— Мне плевать на твою секту и на твою жизнь, но, если ты продолжишь, — я ее разрушу! Что? Убийство? Да убей я хоть сотню человек — насчет каждого могу сказать, что он заслужил это! Тебе следовало молить о снисхождении, а не наведываться с претензиями! Если я на самом деле решу проверить, как идут дела у вас в секте, — никто не уйдет от возмездия!

Глаза Лиэ Ю потрясенно расширились. «И этому человеку покровительствует одна из великих академий? Да он же помешанный садист!»

Лиэ Ю смотрел в лицо, полное ненависти. Заклинатель не понимал, несмотря на всю ситуацию, почему Доу Фарон так резко вышел из себя и, казалось, из последних сил сдерживается, чтобы не напасть на него прямо сейчас. Хоть гордость Лиэ Ю была задета, здравый смысл все еще был при нем, и опыт помог оценить уровень духовных сил этого злобного градоправителя — Лиэ Ю не мог рассчитывать вызвать его на бой и выйти победителем.

Если четыре великие академии откажут секте Полуночного сияния в прошении, не останется никаких рычагов давления на Двуликий город. Это жуткое место обладает слишком сильной негативной энергией.

— Кхм, — хоть Доу Фарон и глядел на него выпученными от гнева глазами, Лиэ Ю постарался проявить если уж не силу, то хотя бы сдержанность. — Как я вижу, диалог у нас не удастся.

Фраза позабавила градоправителя. Он усмехнулся и отступил, произнеся:

— Я вступаю в диалог только с равными.

Хоть Лиэ Ю отчаянно пытался проявить сдержанность, подобного оскорбления он стерпеть не мог.

— Пускай поединок решает, кто из нас прав! Я не позволю кому бы то ни было оскорблять себя!