Ну, вот, как же все же хорошо, иной раз поговорить с собой вслух. Так и вспомнишь, что надо маме родной позвонить.

Родительница моя, и я это знаю точно, ходит в руке с телефоном, нервно ждет звонка своего сына-охламона.

С этой мыслью набираю мамин швейцарский номер, она отвечает тут же.

– Привет, мамсик! Таки да, любимая моя родительница! Я тебя тоже от всей души поздравляю с Днём моего рождения! Великая моя - Екатерина Андреевна, премного Вам благодарен, что Вы, императрица моей души, все же оказались не мамой-крокодилихой, а женщиной с супер способностями и супер силой, чтобы выносить забубоны рожденного вами пупсяры, а также его занудство и заезды, и ещё одно слово пропускаю, потому как не употребляю обсценную лексику при общении с женщинами, - подурачившись в волю внимательно слушаю слова поздравлений моей любимой мамы.
– Маменька моя наисладчайшая, я тебя тоже очень сильно люблю!

Мама резко замолкает. Чувствую по ее дыханию, она сдерживает слезы. Причина мне хорошо известна. Чуть больше месяца назад от нас ушла наша феечка-Майечка - мамина подруга, моя крестная, женщина удивительной души, сильного характера и стальной силы воли.

– Ма-му-у-уль, слышишь меня?! Мамсик, ну не плачь, пожалуйста! Я заехал сегодня в церковь и поставил свечку нашей феечке-Майечке. Да, невосполнимая утрата! Мамуль, ну, пожалуйста, знаю, что тяжело, но я уверен Майечка с нами. Вот сейчас моя феечка-крестная сидит на моём плече и болтает ножками. Мамсик, улыбнись! Не расстраивай нашу Пчелочку…

Слышу, на том конце связи всхлипы, понимаю, что никакие мои слова сейчас не смогут заглушить боль, поселившуюся в душе моей сильной мамы. Страшно потерять человека, с которым ты за 32 года сросся сердцем, как сиамский близнец.

Стараясь нивелировать ситуацию, рассказываю о делах нашей компании, о заключённых контрактах, новых клиентах и партнёрах.

– Сыночек, а вы что в машине едете? У вас же, если мне память не изменяет, ресторан на сегодня заказан. Ариша мне все уши прожужжала по поводу мероприятия в ресторане и еще какого-то важного события.

– Да, ты - ведьма, мамуль?! Удивлён, очень удивлён! Ресторан помню, еду помню, Арину помню, а важного события не помню, - отвечаю маменьке хохоча.
– Что уже отзвонилась Ариха, доложилась, да? Ой, не лги царю! Все верно, да, так и сказал. Да, велел в течение двух дней освободить квартиру. Что значит, куда сам еду, мам? Твой сын едет в свою берлогу. Нет, милая моя родительница, обожди…Ой, мать ети, твою налево…Всё, мам, извини, не до тебя сейчас…

Разговаривая с матушкой об Арине, перестраиваюсь в правый ряд для съезда с МКАДа, чтобы повернуть в направлении своего района. По навигатору до съезда осталось всего 250-т метров.

На последних словах замечаю на дороге тёмное движущееся пятно и еле различимые блики светоотражателя. Едва успеваю ударить по тормозам.

Мой мерс тормозит юзом прямо у этого шевелящегося бугра на трассе. Вскидываю глаза в зеркало заднего вида, радуюсь тому, что сзади меня нет машин.

Включив аварийку и противотуманный фонарь, выскакиваю из салона, бегу к багажнику за знаками, на ходу надевая сигнальный жилет.

Понимая, что на МКАДе такие остановки опасны для жизни, выставляю знаки аварийной остановки и дополнительно фонарь с мигающим красным светом.

Иду к тому, что заметил на дороге, опасаясь увидеть сбитого человека или крупную собаку.

Дойдя до бугра, присаживаюсь на корточки. Вижу, что объект активно шевелится, значит живой. Окликаю того, кто старается вытянуть дренажную решётку.

– Че-ло-век! Ты меня слышишь?
– судя по виду, это ребёнок, которого я мог непреднамеренно легко убить. Матерно и очень грязно ругаюсь про себя.
– Человечек, отзовись!!!

Не дождавшись никакого ответа, дёргаю за куртку того, кто напротив меня стоит на коленках.

Это нечто меня отпихивает и продолжает тянуть решётку, громко возмущаясь.

– Мужчина, не надо меня отвлекать, если помогать не готовы. Неужели не видите, что у меня не получается поднять решётку.

Пока это нечто нервно бурчит, я надеваю рабочие перчатки, берусь за решётку и дергаю ее. Поднять не удаётся. Иду к багажнику за инструментом. Вернувшись, все же решаюсь спросить.

– С какой целью решётку тащим? Клад ищем?

– Жизнь спасаем, - отвечает "темная" личность, по голосу которой теперь я понимаю, что это особь женского пола.

– Какую жизнь, чью, кто мог в эту решётку провалиться, хомячок что-ли?
– с психом выкрикиваю я, злясь в первую очередь на самого себя, что, вообще, остановился и вышел.

– Котёнка, маленького рыжего. Он не здесь провалился, а немного дальше. Я его ухватить не успела. Вон, он лежит в углу самом. У меня просто рука под таким углом не может изогнуться, пыталась уже, - девчонка фырчит прямо, как кошка.

Поддеваю решётку монтировкой и выдергиваю её. Девчонка котенка, шипящего и царапающегося, хватает прямо голыми руками. На её пальцах и тыльной стороне ладоней появляются капельки крови.