— Я же говорила, что надо найти кого-то из наших и сломать ему ноги? Вот почему ты меня не послушал?

Вздохнув, я подошёл к кухонному столу и взял ещё одну полную чашку кофе. Сделал из неё глоток, забрал у девушки телефон. В очередной раз окинув её взглядом, всё же переключил внимание на экран, где была развёрнута вся лента оповещений. В этот раз мозг работал куда более эффективно, и спустя пару минут я уже составил полную картину произошедшего. Настолько, насколько это было возможно.

Как выяснилось, Итан всё-таки устроился в ещё одну компанию. Недавно появившееся канадское агентство, которое занималось разработкой сайтов, маркетингом, поисковым продвижением и всеми сопутствующими задачами. Вот только Картер взялся за старое. Получив в работу крупный проект, который доверила им фирма, работающая по правительственному контракту, решил отработать по старой схеме. Отыскать дешёвых фрилансеров, завысить оплату и положить разницу себе в карман. Тем более, в данном случае разрыв обещал быть большим — судя по сообщениям журналистов, как минимум около десятки тысяч долларов. Само собой, не канадских.

Не учёл он одного: их агентство получило контракт из-за того, что было сертифицировано для работы с подобными правительственными подрядчиками. И процедура подразумевала, что всё, связанное с вопросами безопасности, будет реализовано самими сотрудниками компании. Максимум, что они могли перепоручить фрилансерам — второстепенные задачи. Вернее, он об этом точно знал, судя по всему убедив руководство, что сможет реализовать весь блок профильных задач самостоятельно. Тогда как фрилансеры получат в работу лишь те компоненты, которые некритичны с точки зрения безопасности портала.

Вот о чём Картер точно не подумал — о проверке со стороны профильных правительственных структур, которые обратили внимание на нестыковки и попросили руководство агентства провести небольшое внутреннее расследование. Которое оказалось очень недолгим и эффективным. Итан не нашёл ничего лучше, чем переписываться с фрилансерами прямо с корпоративного ноутбука. Так что обнаружили его буквально за считанные минуты.

После чего пришли в настоящий ужас: компоненты безопасности реализовывались пакистанцами, индийцами и парой вьетнамцев, которые могли слить информацию кому угодно. Конечно, для такого нужно было ещё осознать её ценность. Сомневаюсь, что условный фрилансер из Пакистана, который пашет по шестнадцать часов в сутки, станет думать о том, как продать написанный им же код на сторону. Скорее всего, ему такая мысль вовсе в голову не придёт.

Тем не менее, нарушение закона было налицо. Меня же зацепило по иной причине — взятый на горячем Картер принялся рассказывать о том, что это подстава, организатором которой является никто иной, как Матиас Нежинский. Криминальный элемент из Аргентины, который угрозами и шантажом вынудил руководство прошлой компании уволить честного канадского работягу со своего места, а теперь в рамках личной мести достал его и в новом агентстве. Всё это он изложил прессе в письменном заявлении, которое передал через своего адвоката.

Естественно, никакой реальной угрозы для меня всё это не несло. Для того, чтобы осуществить «подставу», о которой говорил Картер, мне требовалось бы взломать всю корпоративную систему агентства, после чего по непонятным причинам вести переписку от его имени с фрилансерами из разных уголков мира. Так что позиция канадца была априори проигрышной. Я очень сильно сомневался, что хотя бы один человек воспримет его заявление всерьёз.

Тем не менее, журналисты получили новую информацию. И мой контакт, который тоже благополучно опубликовали. Что привело к вполне естественному развитию ситуации — каждый из репортёров решил, что ему стоит взять у меня комментарий. Разбавив свой материал дополнительной информацией, либо первым разместив новость о том, что Матиас Нежинский выступил с официальным опровержением.

Расположившись на диване, я отложил в сторону телефон и сделал солидный глоток кофе, глянув на Камилу. Девушка же, которая уже накинула на себя рубашку, вопросительно развела руками:

— Ты им что-то ответишь? Если хочешь, давай я сама парочке отпишусь. Расскажу, какой этот канадец долбанутый на всю голову ублюдок.

Усмехнувшись, я покачал головой.

— Не думаю, что на это вообще стоит реагировать. По крайней мере сейчас.

На лице Камилы появилось выражение недовольства.

— Почему? Чем глубже зароют эту ошибку природы, тем лучше. Он ведь фактически совершил ещё одно преступление. Не знаю, как в этой их Канаде, но в Аргентине за клевету легко можно угодить в тюрьму.

Я согласно кивнул.

— Можно. Но для этого придётся обратиться в канадскую полицию, после чего дать показания, найти там адвоката и детально заниматься процессом. Всё это — с освещением в прессе.

На секунду замолчав, я продолжил:

— Ты же помнишь о моих долгах налоговой? Думаешь, стоит привлекать их внимание?