В бой идут одни оркобойцы

Люди потихоньку стали привыкать к такой жизни. благо, орки это не только смерти, но и ценная печень, а их травка - хороший аккумулятор. Володя преуспел во всех сферах жизни почти на 50%. С одной стороны, он жив, стал опытным траппером и основателем Ордена. С другой, - недовольные власти вцепились в Орден, а две (целых две!) девицы хотят его разделить. Выживет ли?

А враг все укрепляет натиск. уже и двухголовые огры пришли и орки идут целыми отрядами...

В тот печальный вечер им пришлось открывать тушенку, несколько банок которой Дима по случаю прибарахлил. Идти в столовую не хотелось. Мужики, обозленные на них, все же вряд ли стали бы лишать их ужина. Они были свои. И пусть их потрепали, но ведь только сняли. Никто не закричал, требуя от них убраться из общежития. Но идти все равно не хотелось. Видеть насупленные и мрачные лица, настороженные взгляды, сидеть как на иголках, ожидать новых попреков… Ну их к бесу! И они осели в комнате Володи.

— Зря мы с тобой начали закручивать, — задним числом пожалел Дима. Он до конца не понимал, почему их товарищи так на них обозлились, считая, что ссора произошла из-за пустяка. Если бы Володя и он были помягче, если бы они больше прислушивались к ним, если бы Серегу Савельева не посадили у Безматерных так сильно. Если бы, если бы… Они же сделали так много хорошего для студентов. Те должны понимать. Все делалось только для их блага.

— Нет, не зря, — возразил Володя. В отличие от друга он не страдал излишней доверчивостью и верой в человеческую признательность. Вот когда парни поживут, поймут почем фунт лиха. — Пойми, Дим, в этом мире прежней вольницей не проживешь. Пусть они злятся, но кое-что мы из этих орлов смогли сделать. Выжили бы они, останься такими же, какими были в день пришествия?

— Подожди, — не принял его возражения Дима. — Я не так хотел выразиться. Не так надо было так гайки закручивать. Студенты же, а не новобранцы какие. А мы на них надавили. Одно, что казарму не сделали.

Володя подумал и молча кивнул. Кое в чем они, конечно, переборщили. Если бы он получил возможность еще раз пройти весь путь от появления орков до сегодняшнего дня, многое произошло бы иначе. Многое, но не все. Правильно они все задумали. Ничего, — мстительно подумал он, — вы еще приползете к нам с просьбой взять к себе. Только вот как бы не оказалось поздно.

— Понимаешь, Дим, — подумав, сказал Володя. — Порядок все равно надо было наводить. А как ты его наведешь — скажите, пожалуйста, пойдите, пожалуйста?

Эй, я не об этом…

Стук в дверь прервал их невеселую беседу.

— Открыто! — Крикнул Дима, не понимая, кого к ним несет.

Дверь открылась, и на пороге показался похудевший Миша. После орчьего дара он медленно, куда медленнее, чем Володя, приходил в себя. Понадобилось почти пять дней, пока он начал ходить. Но после этого выздоровление пошло быстрее. Миша стал много ходить по городу, совершенно не боясь ни бандюг, которых в большинстве либо перебили, либо вытеснили из города, ни изредка появляющихся орков.

Он и сегодняшнее собрание, закончившееся снятием своих друзей со всех постов, прогулял, наплевав на его важность. Лишь после возвращения до него дошли веселые известия, и он с опозданием подумал о своей беспечности.

— Ты чего стучишься? — Удивился Дима.

— Я дурею, мужики, — сообщил он друзьям, не обращая внимания на вопрос.

— Ну, проходи, что стал в дверях, — попросил его Володя.

Миша сел на его кровать и, помолчав, спросил:

— Что делать станете?

— А ничего, — усмехнулся Володя. — Безматерных нас к себе на службу возьмет. Он об этом говорил. С голоду не умрем. А отсюда нас не выгонят. Можно, конечно, и в другое место поселиться, только мне здесь слишком нравится. Жили толпой, поживем в одиночестве.

— Мужики остынут, — уверенно сказал Миша. — Вы их слишком сильно прижали, вот они и подняли хай.

— Я знаю, — отмахнулся Володя. — И больше не буду вылазить.

Дима с Мишей одновременно хмыкнули.

— Так, — угрожающе протянул Володя, — заговор?

— Будешь ты сидеть, как же, держи карман шире, — не испугался Миша. — Сразу же вылезешь, как только орка увидишь.

— Орка? — Володя призадумался. — Если орка, то конечно.

— И станешь во главе студенческой дружины, — уточнил Дима.

Володя не выдержал и заходил по комнате, стремясь сбросить охватившее его нервное напряжение.

— Вам бы все шуточки шутить, — сказал он с укоризной. — Вы что, не понимаете, что произошло?

— Мужики решили поиграть в независимость, — откликнулся Миша.

Дима, куда более проницательный, покачал головой.

— Ты, Миш, торопишься. Все не так просто. Но что, Володь, тебя так взволновало? Побили нас, конечно, сегодня. Я им еще припомню их слова. Однако не конец же света.

— Дим, ты тоже не понимаешь. — Володя сел на стул и сразу же вскочил с него, не в силах сидеть на месте. — Время паники прошло. Сейчас начинается период образования новой структуры общества в Зоне. Вы историки, или картошку пропалываете?

— Одно другому не мешает, — не согласился с ним Миша, — а слов-то вумных набрался.

Дима в задумчивости подошел к окну.

— Ты думаешь, все настолько серьезно?

— Самый край.

— И что же делать?

— Постойте, мужики, я ничего не понимаю, — запаниковал Миша. — Вы о чем разговариваете? Объясните мне, несмышленышу.

— Миш, — терпеливо стал объяснять Дима. — Понимаешь, старого порядка, поддерживаемого законами, милицией, судом, да и просто жизнью, больше нет. Сейчас создается новый. Мы хотели, чтобы сохранялась дисциплина, а не вольница. Мужикам это не понравилось. Может, мы и перегнули палку, только тот бардак, который они называют свободой, вскоре приведет к полному развалу и стычкам между ними самими. Водки по-прежнему в городе хоть залейся, никак не кончится. А если в общежитие проникнет какой-нибудь пахан или просто бойкий бандюга… Сами понимаете.