Шрифт:
– Трудно судить, - пожал плечами доктор. – Мою двоюродную сестру действительно зовут Леена Коскинен, а сына – Виктор. Но все остальное...
– Я знаю, как это звучит. Тем более, ты еще не понял, кем являешься сам. И вот он – тоже, - Ася указала на Яна, подпиравшего стену с воинственным видом. – А кстати, ты уже познакомился с Марусей?
Сорьонен задохнулся воздухом. Это Ася очень хорошо поняла. Удар достиг цели – если, конечно, это был удар. Она всего лишь хотела доказать свою подлинность, которая, честно говоря, в этом мире вообще-то была под вопросом. Может быть, его дочери здесь действительно четыре года...
– Откуда ты знаешь? – тихо, недобро как-то уточнил доктор.
Ася примерилась – добивать или откатить к исходным, и все-таки решила не мелочиться.
– Восточник, вроде тебя, - она кивнула на Яна, - С длинной рыжей косой и кучей веснушек. Любит подраться. В нашем мире он военный летчик, но в твоем, кажется, был врачом...
– Зовут его как? – скрипнул отец.
– Макс. Макс Ковальский.
Доктор снял очки и прикрыл глаза рукой.
– Я не понимаю, - пробормотал он. – Это невозмжно. Если только ты не связана с третьим отделением или...
– Очнись, это же просто девочка! – напомнил Ян из угла. – И ей нужна помощь.
– Да, именно, - поддержала Ася. – Мне нужно, чтобы ты мне поверил. Потому что пока я здесь, кто знает, что происходит в моем мире. С моими... нашими близкими!
Сорьонен помолчал.
Потом спросил:
– А твоя мать?
– С ней сложно, вы мне ничего не объясняли, - настала очередь Аси мяться. – Она вроде как погибла на войне, а вроде как и нет. Мы иногда видимся.
И добавлять, что матушка любит пострелять из пулемета и поездить верхом на огромном динозавре, в которого может превращаться памятник Ленину, Ася не стала. Хотя бы потому, что Ленина в этом мире, судя по всему, еще не было.
– Кстати, не хоронил бы ты Марусю раньше времени, - пытаясь как-то сгладить первое, не сказать, чтобы благоприятное впечатление, сказала Ася.
– Откуда ты знаешь?
– Видела, - пожала плечами Ася. – Но это долгая история. Гораздо важнее разобраться с тем, что происходит теперь. Мне кажется, мы не должны были сейчас встречаться. Еще слишком рано. Но раз уж так вышло, и ты меня тоже видишь...
Сорьонен закатил глаза.
– Ты поосторожнее с ним, - посоветовал Ян, присаживаясь на уголок кровати и беря ее за руку. Почти демонстративно. Жест от Аси не укрылся, а вот Сорьонен, кажется, ничего и не заметил. – Он у нас психованный.
Глава 4
Вопреки яновой характеристике отец повел себя как адекватный человек – сел и крепко задумался минут на пятнадцать.
Проблема была в том, что она надеялась – Сорьонен знает, что делать дальше.
Достанет откуда-нибудь с антресолей запылившийся бубен, стукнет в него пару раз поварешкой да и отправит Асю домой бизнес-классом. В действительности доктор, кажется, вообше понятия не имел, как все это работает, шаманскими силами пользоваться не умел и не собирался начинать. Да и от Яна, несмотря на все его желание помочь, толку было немного.
– Вы тоже еще не родились! – догадалась она.
Ян посмотрел на нее с сомнением.
– В каком смысле?
– Вопрос правильный, но смысл – не очень, - припомнив, как этот самый Ян на примере роллов и чьих-то сушеных позвонков объяснял ей устройство вселенной. – Шаман сначала должен родиться.
Сорьонен вздохнул.
– Ты говоришь, как мой побратим из Великой Азии.
– Тао Мэй, - кивнула Ася.
– Откуда... – впрочем, отец не закончил фразу и посмотрел в потолок полными скорби глазами. – Если уж ты знаешь про Ковальского, все остальное...
– Ты можешь с ним связаться? – чувствуя, что нащупала нить надежды, спросила Ася.
– С кем? С Тао Мэем?
– Да! Он должен знать, что делать.
– Письмо ему могу написать, но пока оно доберется... Время неспокойное.
– А больше нет никаких способов? Более эффективных?
Ася представила, что вот сейчас отец всплеснет руками, скажет «да, конечно» и достанет из кармана замусоленного халата айфон, позвонит куда-нибудь в степи, а Тао Мэй в своей юрте примет звонок на старенькой «Нокии» с кнопками из линолеума. Ах, если бы все было так просто!
Отец помолчал немного, а потом и вовсе принялся мерить шагами комнату, а руки при этом заложил за спину. Никто не стал ему мешать. Ася напряженно думала, но ничего полезного больше в голову не шло.
Ян притих рядышком, уткнувшись носом ей в плечо.
Интересно, если бы Сорьонен на самом деле считал ее своей дочерью, как быстро за такое поведение Дворжак полетел бы в окно?
– Я не хочу, чтобы ты уходила, - негромко сказал он.
Сорьонен, наверное, не услышал бы, даже если бы хоть немного интересовался происходящим.