Мне прилетело в грудь. Дух вышибло. Подумалось, что, возможно, перелом.

Друзья мохнатика присоединились с «братской помощью» и начали кошмарить меня ногами. Щека опухла, глаз заплыл. Где же мои ребята?

Лежа на спине, ближайшего я отталкивал ногами, второй обошел меня, рассчитывая бить ногами мне в голову. Голову я прикрыл локтями и, улучив момент, схватил за ногу оппонента, со всей силы зарядив ему кулаком в пах. Секунда — и я рывком встаю на ноги.

Моих парней рядом нет. Все тело болит. Из брови течет кровь. Злость берет, прямо ярость. Я пошел во — банк. И включив берсерка, стал мутузить ошалевшего врага. Войдя в клинч с одним из противников, я яростно схватил его голову и впечатал лицо об колено.

Тот, с яйцами, немного отошел. Удар ногой в левую берцовую кость — и, разбивая кулаки, продолжил бить его по лицу. Один удар, второй, третий.

В голову мне прилетел удар со спины. Пол поплыл перед глазами. Еще удар, — и я падаю на пол. Пытаюсь подняться, но тело не слушается меня. Краем глаза вижу, как мельтешат тени. Пришла тяжелая кавалерия. Дежурная смена в броне подоспела к месту побоища.

Меня скрутили за руки, и несколько разрядов электрошокера вырубили меня окончательно.

Очнулся я в камере. Волосатики вкололи мне аптечку.

Правый глаз слипся от крови. Все лицо и бока горели от побоев.

Осмотрел — кто передо мной и чуть дернулся, готовясь к бою.

— Да хорош уже, кончено все. — сказал мне бугай с заплывшими глазами. Этот получил от меня коленом по голове.

— Подрались и ладно, — сказал второй, держа охладитель на причиндалах.

— Угу, — кивнул третий с опухшей челюстью.

— А где мы? — с недоверием спросил я.

— В камере в СБ. Нас повязали и на допрос. Ты в отключке был. К нам только что медик приходил. Сказал, что в капсулу класть не будут пока, дал аптечку только. У них погрузка задерживается. Должны были уже на станцию челнок отправить. Вот ждут нас. Меня Малек зовут. Это Сэм, а это Адик.

Парни показали жест приветствия. И я им кивнул.

— Я Марк. Будем знакомы. И что вам спокойно не жилось?

— Да на нервах мы были, ща попустило немного. Сам пойми 12 дней в полете как шпроты в банке. Даже ноги нормально не вытянуть. Вот и накрыло. Ща понимаю конечно, что плохо поступили. Но уже что есть. А ты нормально так руками махаешь. Что за начинка? Базы? Импланты? Вон Адику за минуту челюсть сломал.

— Да вы сами хороши. Идешь как по грязи, людей не замечаешь. Чуть — что, сразу руки.

— Да есть такое… Мы после того, как импланты установили, теперь на равных только друг с другом спаринговаться можем. Остальные сливаются моментом, вот и попривыкли, что все как мухи назойливые. Все одно на одно наложилось вот и тебе досталось. Так что извини брат, не держи зла. У нас в Минматаре со слабыми не церемонятся.

Дверь камеры отворилась. На пороге стояли помощник капитана и Сержант СБ.

— Ты очнулся? — этот вопрос был явно ко мне.

— Думаю, да. — я чуть выпрямился, пытаясь размяться, но тут же сложился от потока боли.

— Заявление писать будешь на них? — сразу спросил он.

— Если будешь, то я шатл отправляю, а вас передаю СБ для разбирательства. — пояснил помощник капитана.

Я задумался. Дело такое. С одной стороны не порядок, с другой мне в часть нужно. Некогда мне Минматарцев обуздывать.

— Быстрее думай. Люди ждут, — летун поторапливал меня.

— Нет. Не буду. — выпалил я.

— Тогда подпишите документы, что вы претензий друг к другу не имеете. — СБ подключился к разговору и прислал мне файл на нейросеть с протоколом допроса. Я прочитал и заверил его.

СБ, потирая руки удалился. В комнату зашли два десантника в броне и вытолкали нас за дверь. Посадили на гравиплатформу и помчали в док на задержанный шаттл.

Меня мутило, и вообще состояние было так себе. Действие аптечки помогло, но не исцеляло. Я прикрыл глаза и прикемарил на время дороги. Разбудили меня только на взлетной палубе. Мои чемоданы и чемоданы Минматарцев были собраны возле корабля. Разобрав свои вещи, быстро зашли на погрузку. Трап захлопнулся и корабль включил тягу.

Кое как удалось найти своих, мне забронировали место.

— Ты как? — Смех нагнулся ко мне.

— А тебе то что? Меня три жлоба на запчасти разбирали. Тебя это не интересовало, а теперь вдруг такая забота? — я гнал на парней, так как сердце защемило от обиды. Ведь видели все, но даже не помогли.

— Мрак, не надо так. Мы все хотели помочь.

— Так хотели, так бежали, что споткнулись и упали. Спасибо, помогли.

— Нет. Кэп запретил. Сказал, чтобы не вмешивались. Приказ под протокол дал. Мы не могли ослушаться.

Я промолчал. Кэп уже не первый раз оказывается парнем с гнильцой. Продолжать разговор мне не хотелось. В душе росло и закипало. Если я буду что-то говорить чувствую, что сорвусь и не факт, что смогу остановиться.