Не выдерживая напряжения, опадаю обратно на диван.

– Не перетруждайтесь, милая, - врач подходит ко мне как ни в чём не бывало и заботливо подтыкает мой плед. – Вам сейчас вредно.

– Прошу… - смотрю в его немолодое лицо, а из глаз выкатываются слезинки. – Не оставляйте меня с ними…

– Ну что вы такое говорите, - хмурится мужчина. – Не переживайте, всё будет у вас хорошо. Так, капельница закончилась.

Он вытаскивает иголку из моей руки и наклеивает пластырь.

– Деньги сейчас переведу. Дополнительно сброшу за экстренный вызов на дом, - сухо обращается к нему Ник, и в этот момент я понимаю, что спасения от доктора ждать более, чем глупо.

Вытираю слёзы и отворачиваюсь в противоположную сторону.

Конечно, Дикари бы не стали так рисковать. Этот доктор с ними за одно…

Печально смотрю на играющее в камине пламя.

Печально смотрю на играющее в камине пламя.

Я попала в дом к этим извергам, и теперь они меня просто так не отпустят. Не отпустят, пока не наиграются…

– Идём, Анатолич, провожу, - обращается к нему Ник.

Слышатся удаляющиеся шаги и их негромкие голоса.

– Иди сюда, малышка, - до моей спины дотрагиваются на удивление холодные руки Арса.
– Да ты вся горишь. Надо отнести тебя туда, где прохладнее.

Ничего ему не отвечаю. Равнодушно смотрю в пустоту перед собой. Всё тело жутко ломит. От озноба зубы неприятно клацают друг об друга.

Арс подхватывает меня на руки, словно пушинку. Накрывает сверху пледом и несёт куда-то вверх по лестнице.

Боже… если он сейчас решит со мной поразвлечься, то мне лучше снова отключиться. Провалиться в сон и ничего не чувствовать, ни о чём не думать. В таком состоянии я просто не выдержу повторения того, что случилось в том ангаре…

Оказавшись на втором этаже, Арс заносит меня в спальню.

Я вижу большую двухместную кровать. Закрываю глаза, понимая, что сопротивляться бесполезно.

Мужчина кладёт меня на прохладные простыни и укрывает сверху пледом.

Сам садится рядом и дотрагивается до моей спины, ведёт ладонью всё ниже и ниже... Вся напрягаюсь в ожидании того, что он сделает со мной дальше…

Глава 34

Ник

Закрываю дверь за Анатоличем и прислоняюсь спиной к прохладной стене. Мысли мои сейчас только о Лизе. Больной шлюшке, за которую я по какой-то неведомой причине опять заплатил. Отвалил двадцать штукарей, ещё и лекарств накупил. Не понимаю, какого хрена так о неё переживаю!

Это злит. И лишает привычного комфорта. Знаю, что ей моё внимание и забота до одного места. На оценит. Не изменится. Ни ради меня, ни ради Арса, ни даже не ради себя самой.

Когда Арс в раздевалке напомнил мне о матери, в голову снова полезли тараканы. Жирные такие, грязные. Стал вспоминать своё детство, отношения отца с матерью… Тошно теперь, хоть на стену лезь!

Мать моя в молодости была эскортницей. Дорогой шалавой, простыми словами. На пути её попался мужик при деньгах, и она сразу смекнула, как можно заставить его платить за свою жизнь. Забеременела мной. Отец её, конечно, замуж не позвал, но денег отвалил. Купил дом ей, тачку. На отпуск отстёгивал. Короче, всем обеспечивал, лишь бы она ремесло своё оставила и с ребёнком занималась.

Но, как выяснилось, блядь – это не профессия. Блядь – это состояние души. Мамашка моя долго дома не скучала. Часто меня одного оставляла. И по ночам, и когда болел… Хоть бы няню наняла, нет же. Она типа всё «сама». Мать-героиня. Чтобы с отца побольше бабок стрясти. Однако долго она прикрывать свои потрахушки направо и налево не смогла. Когда мне было пять лет, отец обо всём узнал. Помню тот жуткий вечер. Зима, вьюга за окном. Я прячусь у себя в спальне, а на первом этаже взрослые орут друг на друга, посуду бьют. Оба пьяные, дикие.

Я дверь приоткрыл, вышел к лестнице. А мать с отцом дерутся. Он ей двинул хорошенько. Лицом о стену приложил, она в слёзы. А я испугался за мамку и прибежал.

Плакал, просил его её не трогать.

Помню отец тогда посмотрел на меня холодно так и сказал: «сукин ты сын».

А потом ушёл.

На следующий день и мать собрала свои шмотки и тоже свалила.

Я босой по снегу за ней бежал до ограды, а она в тачку прыгнула к какому-то мужику, и уехала. Больше я её не видел. Зато тот урок на всю жизнь запомнил: ни бабло, ни семья, ни ребёнок из шалавы приличную бабу не сделают.

Подхожу к бару и плещу себе вискаря. Хочется забыться, вернуться в привычную жизнь. Я не попадусь на крючок, как мой отец когда-то. После матери я поклялся себе, что больше ни одной шлюхе не дам себя обмануть. Поэтому и Лизе, актрисе этой недоделанной, тоже ничего не светит. Путь даже не надеется меня разжалобить!

Стараюсь вообще не думать о той, что сейчас на втором этаже лежит в лихорадке. Ну что я, как щенок к ней попрусь? Одного питомца ей уже, итак, хватает!

Арс, сука, будто слепой! Не видит что ли, что она из себя представляет? Обчистила нас, обвела вокруг пальца, а теперь ещё дома у нас устроилась. Ни трахнуть её, ни поразвлечься. Сплошные проблемы!