Несмотря на то, что дела в поместье оказались в плачевном состоянии, Аглая подала на обед говяжий язык, жирные щи с большими кусками мяса, холодец и черную икру в тарелке, запарила большую кружку киселя.

Я трапезничал в гордом одиночестве. Прохор с Герасимом отъехали по делам в Антоновку, заодно узнать насчет гвоздей и досок.

Аглая приветливо улыбалась и постоянно спрашивала о здоровье, только вредная старуха Ефросинья злобно косилась и обходила меня стороной.

Я подумал, а что если появится настоящий наследник? Что тогда со мной будет? Съев только половину обеда, я выпил киселя и решил обойти двор. На конюшне на привязи стояла кобылка и огромный вороной жеребец, к которому я даже не осмелился подойти. На выгоне рябая корова лениво жевала сено.

– Барин! – окликнула Прасковья.– Я баньку истопила. Желаете попариться?

– Хотя бы через часок. Так брюхо набил, что лишний раз лень пошевелиться…

– Что же вы, в столице, совсем что ли отвыкли трапезничать? –рассмеялась женщина, сверкнув белоснежной улыбкой.

– А где банька-то?

– В конце огорода… Я тогда пойду еще дровишек подброшу…

Я обошел двор, обнаружив еще большой деревянный птичник с курами и десятком гусей. Огромный петух важно шагал, косо поглядывая на меня. За особняком тянулся огород. Уже поднималась картофельная ботва, грядки с зеленью, у забора низкорослые кусты малины и три раскидистые яблони. В конце огорода я приметил небольшую бревенчатую избу, из трубы шел дым. Наверняка это и есть баня.

Я присел на широкую скамью под яблоней и решил серьезно обдумать свое нелегкое положение.

В отряде его звали Юрбас. Лет пятидесяти, небольшого роста, он носил очки с толстыми линзами, работал в лагерной библиотеке. Юрбас сидел за убийство педофила.

В прошлой жизни он был ученым-физиком. Необыкновенно умный и начитанный мужик. Иногда мы спорили, но Юрбас всегда доказывал свою правоту неопровержимыми фактами.

Как-то мне в руки попалась зачитанная до дыр книжонка из библиотеки, американского писателя-фантаста. По вечерам, после работы в швейном цеху, я любил немного почитать, чтобы хоть на время вырваться из мрачной реальности.

Когда отдавал книгу, у нас с Юрбасом произошел нешуточный спор.

– Я еще могу понять, что в будущем возможно создание андроидов, полусинтетических людей, полеты на автомобилях и путешествия в иные галактики… но в перемещение во времени я никогда не поверю.

– Андрей, всего тридцать лет назад никто не думал об интернете, о сотовых телефонах с возможностью общения с друзьями на другом краю Земли. Как ученый-физик с большим стажем я утверждаю, что нет ничего невозможного. Мы еще многое не знаем, впереди нас ждет столько открытий… думаю перемещения во времени вполне возможны…

– Конечно. Разобрать человека на атомы, переместить через пространственно-временную воронку, а после снова собрать…

– Ты просто фильмов про Терминатора насмотрелся, при скачках во времени наверняка используются совершенно иные технологии…

Юрбас задумался:

– Как думаешь, кто строил Египетские пирамиды многие тысячи лет назад? Даже сейчас нет такой техники, чтобы это повторить… А ты знаешь, что в глыбе льда, найденной в Антарктиде, и которой почти триста тысяч лет, найден элемент микропроцессора?

– Не слышал,– удивился я.

– Это тщательно скрывают, чтобы не переписывать всю историю человечества. Доказано, что на Земле уже была ядерная зима примерно сорок тысяч лет назад.

– Это гипотеза.

– К сожалению нет, это доказали сразу несколько независимых ученых из разных стран…

Юрбас усмехнулся:

– Как много нам открытий чудных готовит просвещения дух. И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг…

Я понял что немного задремал и приоткрыл глаза. Передо мной стоял лохматый мужик с куцей рыжей бороденкой и рыбьими глазами. Он быстро скинул шапку и поклонился.

– Барин, доброго вам здоровьица.

– Ты кто?

– Степан Полухин. Прошу вашего позволения отлучиться на неделю в Андреевку. Шабашка подвернулась.

– Ступай, Степан…

– Премного благодарен. Золотой вы человек, барин…– мужик еще раз поклонился и быстро засеменил к калитке. Огромный лохматый пес лениво посмотрел ему вслед, но даже не тявкнул.

Да, мне остается признать, что я действительно в девятнадцатом веке. Факты – вещь суровая. Как и почему я попал в прошлое – другой вопрос. Положительный момент – это то, что меня приняли за племянника и наследника умершей барыни. Отрицательный – бедноватое поместье, а еще рано или поздно наверняка заявится настоящий наследник. Кстати удивительно, что у нас совпали имя и фамилия. Хотя дед рассказывал, что его отец был из дворян, воевал за белую гвардию у Колчака, потом отбывал ссылку в Сибири, где уже родился мой дедушка Степан в далеком 1929 году…