Шрифт:
Слуга запричитал, сетуя на мою травму, и, налив себе чаю, сел рядом со мной.
Я же принялась за еду. Надеюсь, леди Тремейн имела в виду, что я не могу есть с ними, а не могу не завтракать вообще. Потому что на такой подвиг у меня выдержки не хватит. Двадцатилетний девичий организм требовал еды!
– Итак? – подтолкнула я его к нужной мысли. – Мы находимся в доме моего отца…
– Ох, бедный барон Элейн! – тут же запричитал мужчина, смотря на меня с жалостью. – Оставил вас на растерзание этим мегерам! Зачем только женился на новой госпоже! И ведь вы были совсем крошкой! Мы ещё не успели оплакать вашу матушку!
Я вздохнула. Во всех богатых домах слуги всегда говорили всё, что думали, и о своих хозяевах нередко отзывались нелестно. Но такое открытое пренебрежение… Страшно подумать, что будет, если мачеха услышит подобные разговоры – вмиг выставит. А мужчина уже слишком стар, чтобы справиться самостоятельно и заново начать свою жизнь за пределами дома, в котором, по моим прикидкам, он провёл всю жизнь. Уж Мариэллы точно!
– Том, прошу тебя, не отзывайся при мне о моей мачехе и сёстрах такими словами. Они моя единственная семья, и мне это неприятно слышать.
– Так они же вас…
– Это неважно, – перебила его, – просто сделай, что прошу.
Он насупился, но всё же кивнул.
– Итак, мы в доме барона Элейна, который… умер уже…
– Два года назад, – подсказал мужчина. – Неужто вы этого не помните, мисс?!
– Помню, но смутно. Боюсь ошибиться. Я тогда много плакала, и дни слились для меня в один, – выкрутилась я. – Расскажи, почему у нас нет денег.
– Так хозяйка же всё потратила! – всплеснул руками мужчина. – Вот всё, что было, всё и потратила! А ведь мы жили хорошо! И штат слуг был, и дом один из самых знатных! Всех уволила! Всех! Один я согласился за еду работать! Тьфу!
– За два года потратила состояние барона? – нахмурилась я – что-то очень слабо верилось в подобное. – А ты ничего не путаешь, часом? Может, дом заложен был? Или ещё при отце начались проблемы?
– Что?! При бароне Элейне?! – вскричал Том. – Полноте, мисс! Не оскорбляйте память отца вашего такими подозрениями, это всё она! Змея! – погрозил он кулаком в сторону двери.
– Всё, всё, я поняла, – утихомирила я разбушевавшегося слугу, – давай дальше. Кому сейчас принадлежит дом?
– Так хозяйке, мисс, – вздёрнул он волосатые брови, – кому ж ещё.
Ага… Я сделала мысленную пометку, что качать права Золушке в доме, что официально принадлежит её мачехе – совершенно недальновидно. Правильно я поступила, что выбрала более щадящую тактику.
– А что осталось мне?
Он нахмурился.
– Мисс, на ваше имя лежит счёт в банке.
Глава 3
Я даже привстала от охватившего меня волнения.
– Повтори.
– На ваше имя лежит счёт в банке, – послушно повторил он, глядя на меня с опаской, – неужели вы и этого не помните?
– Да как тебе сказать… И что, большой счёт? Могу я его обналичить? Доступ у мачехи к нему есть? – закидала я его вопросами. Очень ещё хотелось узнать, совершеннолетняя ли я, но мне казалось, что это всё же будет слишком.
И тут раздался мелодичный перезвон колокольчика, подвешенного за верёвку над дверью в кухню.
– Ох, опять вас словно последнюю судомойку вызывают! – снова запричитал слуга, с ненавистью глядя на колокольчик. – А вы – дочь барона!
Я задумчивым взглядом окинула мужскую фигуру и кивнула.
– А куда мне идти?
– В кабинет, небось. Эта мегера как пришла, так сразу заняла кабинет хозяина. Даже в его присутствии могла там сидеть, бумажки перебирать. Будто бы что-то в них понимала. Тьфу!
– Кабинет же рядом со столовой? – закинула я удочку, не желая ещё раз просить меня проводить.
– Ну… мм… – он почесал затылок, – там от столовой недалеко, направо три двери, но вы и так это знать должны…
– Спасибо, Том, – перебила я его, – я подумала, что она может ждать в саду, последнее время мачеха там делами занималась. Вот и спросила.
– Правда? – недоуменно нахмурился он.
– Конечно! Ты просто спал тогда, – не моргнув глазом, соврала я. Вот не поверю, что в таком возрасте он не спит днём! А если так, то можно всё сбросить на то, что слуга просто не заметил.
И, не дожидаясь ответа, выскочила за дверь. Молодое тело было сильным, гибким, живым! Я еле удерживалась от того, чтобы не начать танцевать или же бежать вприпрыжку! Это молодые испытывают чувство неловкости, а старые часто хотят, но уже и не могут. Только и остаётся, как смотреть или же читать про молодёжь. А я теперь могла! Могла!