– Почему ты не берёшь трубку? – нервный раздражённый голос.

Молчу, давая возможность продолжить.

– Ты меня слушаешь?

– Слушаю. Что хотела сказать?

– Как ты посмел? Как только мог, Александр? После всего, что с нами было?

– Ты о чём? – мне внезапно стало смешно.– И что с нами было такого, что мне могло помешать адекватно отреагировать на твой уход? Знаешь, подруга, лучше бы ты переспала с кем-нибудь. Это было бы не так больно, как информация, которую я получил, что ты с ранних лет обманывала мою семью. Сначала отца, потом меня. У тебя отлично получалось, не буду скрывать. Чувства, страсть, которую изображала. Только ведь я давно замечал твои промахи. Когда была уверена, что я тебя не вижу или не обращаю внимание. Твои гримасы, недовольство. Твои эмоции, в конце концов. Так что сейчас, считаю, нам просто не о чем говорить. Найди себе достойную пару и живите долго и счастливо.

– Ты настоящий мерзавец, если можешь такое сказать. Я не дам тебе развод, так и знай.

– Катя (сам не ожидал от себя, что Ольгу назову её настоящим именем). Ты до сих пор не в курсе, что мы уже не муж и жена? Как по церковным канонам, так и по светским законам? Странно, что как сотрудник службы безопасности, до сих пор в неведении. Документ у меня на руках и ему уже больше недели срока. Так что, дорогая, я тебе ничем не обязан, как и ты мне.

Длительная тишина и еле слышный голос. Потрясённый подобным известием.

– Ты сейчас правду сказал?

– Я тебя когда-нибудь обманывал? Врал? Нет. И сейчас сказал то, что есть. Мы разведены и развенчаны. И очень прошу тебя, не надо меня дёргать. Да, прожили вместе почти год, но продолжать и дальше изображать из себя близких людей, пожалуй, не стоит.

– Значит, ты меня предал? Предал в самую трудную минуту моей жизни?

– Катя, заканчивай играть. Очнись – театр закрыт, и зрители давно ушли. Ты одна осталась на сцене, продолжая лицедействовать. Весь твой трагизм сейчас у меня вызывает улыбку. Особенно после того, как увидел на записи, как ты устроила разгром в моём кабинете, как пыталась перейти в другое отражение… Ты что, в самом деле считала, что я настолько глупый? Ничего не вижу и не слышу? Ведь сама убедилась, что я вовремя «просчитал» все твои дальнейшие действия. Убрал камни, документы и картотеку из этого мира, понимая, что ты это попытаешься присвоить. Ведь ты не смогла удержаться даже в мелочах – украла часть камней из сейфа, рассчитывая, что я не замечу, но пусть они тебе послужат утешением, требовать возврата не буду. Ты всегда прокалывалась именно на мелочах, Катя. Давай заканчивать, а то у меня на сегодня ещё много дел. Желаю тебе личного счастья и всего самого лучшего. Будь здорова и постарайся забыть о моём существовании.

– Я никогда не прощу твоё предательство.

– Занавес давно уже опустился, Екатерина Александровна, к тому же я тебя не предавал. Учись жить настоящей жизнью.

Надоело. Отключил телефон и убрал в сейф. Проверил наружную дверь и через несколько минут был дома. Удивился, что разговор с бывшей женой в душе ничего не всколыхнул. Разве что вызвал некое недоумение и улыбку.

Взял телефон в руки – Никодим так и не позвонил. Даже не ответил на сообщение. Открыл сообщения, посмотрел – судя по одной галке в отправлении, его телефон вообще выключен. Сообщение не доставлено.

Женя тоже молчит, хотя время уже позднее – почти десять вечера. Пора ложиться. День был насыщенным, уже почувствовал усталость. Завтра надо начинать бегать. Что, зря сюда из другого мира спортивный костюм притащил?

Утром пробежка по уже установленному маршруту и комплекс упражнений. Жаль, в моём мире тира нет, но в любой момент можно перейти туда, где он есть. Правда, мне и без этого хватило нагрузки – последнее время совсем обленился.

Заглянул в телефон – сосед звонил, но уже в первом часу ночи. Пух же, зараза, так телефон и не включил, а у меня на него были огромные планы...

Завтрак и переход в мир, где хранил вооружение и снаряжение. Сегодня у меня свободный день и его можно посвятить путешествиям, а начиная уже с завтрашнего, придётся поработать физически – вновь таскать тяжести из одного мира в другой. Проверил снаряжение и стукнул по стенке шкафа – выбор места назначения предоставил древнему механизму.

– - -

Обстановка, неизменная во всех мирах. Письма отца на столе нет. Сейф. Кроме традиционного набора, ничего лишнего. Бумажные деньги вполне узнаваемые – Ленин. Красные червонцы. Прошёл по квартире – убого, но чисто, убрано. В спальне традиционный комплект. Удивили три костюма, отдельно от остальных висевшие на плечиках в шкафу – убожество, какое поискать. На себя подобное одеть - это только в крайнем случае. Стиль сороковых годов. Хорошо, в комплекте не сапоги, а ботинки. Оружейка не порадовала – пустота. Эту комнату, как понял, приспособили под кладовку. Старые вещи, всякий хлам, швабы, вёдра…

Постоял у окна, наблюдая за людьми на улице – мои предположения оказались верны – люди одеты старомодно, да и лица прохожих не светятся радостью. Сосредоточены и двигаются не прогулочным шагом, а все куда-то спешат. Что удивило, телевизора в квартире вообще не нашёл. Как и простенького радиоприёмника, который во многих отражениях стоял на подоконнике на кухне. Что ж, по моим стандартам здесь жизнь замерла на границе шестидесятых годов. Проспекты и путеводитель, что достал из стола, лишь подтвердили догадки – город, как и страна, для меня не представляют никакого интереса.