Гамаюн
Читать

Гамаюн

Стихи и поэзия

:

поэзия

.
1921 г.
Аннотация

Книга избранных стихотворений Константина Дмитриевича Бальмонта, опубликованная в 1921 году в Стокгольме.

Тексты даются в современной орфографии.

 

Гамаюн

Избранные стихи

Райские птицы

На Макарийских островах, Куда не смотрят наши страны, Куда не входят Смерть и Страх, И не доходят великаны, – На Макарийских островах Живут без горя человеки, Там в изумрудных берегах Текут пурпуровые реки. Там камни ценные цветут, Там все в цветеньи вечно юном, Там птицы райские живут, Волшебный Сирии с Гамаюном. И если слышим мы во сне Напев, который многолирен, В тот час, в блаженной той стране, Поет о счастьи светлый Сирин. И если звоном нежных струн Ты убаюкан, засыпая, Так это птица Гамаюн Поет в безвестном, голубая.

Зов

Я овеян дыханьями многих морей, Я склонялся над срывами гор, Я молился ветрам: «О, скорее, скорей!», Я во всем уходил на простор. Я не знаю цепей, я не ведаю слов Возбранить чьи б то ни было сны, Я для злейших врагов не хотел бы оков, А желал бы улыбки весны. Я не знаю тоски, я сильнее скорбей На разгульном пиру бытия, Я овеян дыханьями вольных морей, Будьте вольными, братья, как я!

Златой ткач

У тебя венец златой, У тебя в глазах – лазурь. Над глубокою водой Ты дышал рожденьем бурь. У тебя венец златой, Очи – светлый изумруд. В сердце – пламень молодой, В мыслях – горлицы поют. Нашей Утренней Звездой, Нашим Солнцем ты рожден. У тебя венец златой, А в очах – мудреный сон. К нам Вечернею Звездой, К нам Луною ты введен. У тебя венец златой, Вкруг тебя не молкнет звон. Светлый лук возьми – и стой, Сердце каждого – как лань. Ты стрелою золотой, Ты стрелой певучей – рань. Будь нам Утренней Звездой, Солнцем жги, и Солнцем встань. Всем нам нужен ткач златой, Чтоб соткать златую ткань. У тебя венец златой, У тебя в очах – намек. Над Землей и над Водой Ты поставил свой станок.

Свирельник

Он Пророк и он Провидец, он Свирельник и Певец, Он испил священной крови из раскрывшихся сердец. Он отведал меда мыслей, что как вишенье цвели, Что как яблоня светились и желаньем сердце жгли. В белом свете, в алом цвете, в синем, в желто-золотом, Был он в радугах вселенских освещен Огнем и Льдом. Заглянул он в голубую опрокинутость зеркал, Слышал шепоты столетий и нашел, чего искал. Семиствольную цевницу он вознес, поет свирель, Вековую он гробницу превращает в колыбель. Торопитесь, насладитесь полнопевною волной, Нарядитесь, освятитесь Морем, Солнцем, и Луной. В стройном хоре дышит Море, в круге – блески всех светил, Прикоснитесь в разговоре к собеседованью Сил.

Гусляр

Невеликая обида, Если кто меня не хвалит, У меня зато есть гусли, И в душе поет смычок. Эти гусли – от Давида, И уж раз ладья отчалит, Сам не ведаю, вернусь ли, Бог уводит мой челнок. Звонки в сердце голубином Зовы горлиц, их журчанье, Стройно ангельское пенье, Я уверовал в себя. Дух владеет Божьим сыном, В каждом цветике – вещанье. А меня несет теченье Там, где весны ждут, любя. Так и ждут и не проходят, От Апреля и до Мая, Чуть посмотрятся в Июне, И опять глядят в Апрель. И цветочно звоны бродят, Перекличка голубая, Словно в птице Гамаюне Разыгралася свирель. Разблажились и гуторят, Словно море Морю вторят, Разыгравшиеся гусли, От цветка к цветочку вздох. И не ссорятся, не вздорят, Лишь в любви любовью спорят, Я уплыл в напев, – вернусь ли, Это ведает лишь Бог.

Волх

Мы Славяне – дети Волха, а отец его – Словен, Мы всегда как будто те же, но познали смысл измен. Прадед наш, Словен могучий, победительный был змей, Змейно стелется ковыль наш в неоглядности степей. Волх Всеславич, многоликий, оборачиваться мог, Волхом рыскал, был он сокол, тур был красный, златорог. Солнцеликий, змеегибкий, бесомудрый, чародей, Он от женщины красивой нас родил, крылатых змей. Сам от женщины красивой и от змея был рожден, Так гласит об этом голос отдалившихся времен. Молода княжна гуляла, расцветал весенний сад, С камня змей скочил незапно, изумрудный светит взгляд. Вьется лентой переливной, прикоснулся белых ног, Льнет к чулочику шелкову, бьет сафьянный башмачок. Белизну ноги ласкает, затуманил, опьянил. И содвинулись недели, Волх рожден прекрасной был. Сине Море сколебалось, пошатнулась глубяна, С Солнцем красным в Небе вместе закраснелася Луна. И от рыб по Морю тучи серебристые пошли, И летели птицы в Небе, словно дым стоял вдали. Скрылись туры и олени за громадой синих гор, Зайцы, волки, и медведи все тревожатся с тех пор. И протяжно на озерах кличет стая лебедей, Ибо Волх родился в мире, сокол, волк он, тур, и змей. Оттого в степи и в чащах зверь нам радость, не беда, И змеею наша песня длится, тянется всегда. Оттого и вещий Волхов именит среди стихий, Чародеем он зовется, вековой речной наш змий. И по суше, и по Морю, всюду в мире, далеко, Прозвучит в столетьях песня про богатого Садко.

Северные

Мы поем о Скандинавах. Точно, смелы Скандинавы. Много грабили, все к Югу шли они от белых льдов. И на Западе далеком свет нашли широкой славы, Предвосхитили Колумба за четыреста годов. Меж таких пределов разных, как глухое Заонежье И Атлантика с Винландом, светлый Киев и Царьград, Чайки Норги пролетели лабиринты побережья, И о викингах доныне волны моря говорят. Даже в эту современность, Скальд седой и величавый Опрокинул все оплоты мелкомыслящих людей, Показал, припомнив древность, что не меркнут Скандинавы, Башня Сольнеса надменна, Майя – в зареве страстей. Гордым воронам – хваленье. Скандинавам память наша Вознесет охотно песню, светел Один, мощен Тор. Но да вспенится разгульно и еще другая чаша, В честь Славян, и в честь Перуна, знавших, знающих простор. Разметать чужие риги, растоптать чужие гумны Люди Севера умели, как и мы, пьянясь бедой. Но пред ними ль будут падать – Тайновидец наш безумный, И кудесник Русской речи, Песнопевец наш златой! Прикоснувшись к Преступленью, мы раздвинули границы, Перебросив дерзновенье до истоков Божества. Мы в степях бежим как кони, мы в степях летим как птицы, Посягнувши, посягаем, знаем вещие слова. И любиться, целоваться кто умеет, как Ярило? В благородстве и в размахе превзошел ли кто Илью? Честь и слава Скандинавам! Да шумит в морях ветрило! Честь Славянам! Пью за Север, пью за Родину мою!

Два шестикрылых

Я сижу и я гляжу На великую межу. Справа – поле, слева – лес, Много тут и там чудес. Я гляжу. А за спиной Шестикрылый Неземной. Не один стоит, их два. И растет, поет трава. Тот, направо, светлый он, Словно день воспламенен. А другой еще светлей, Как пожар среди ночей. И один – хорош как тишь, Как загрезивший камыш. У другого же глаза – Грозовая бирюза. И один – светло поет. Как напевность тихих вод. А другой – молчит, молчит, И как к битве закричит. И один крылом взмахнет, Шестикратностью блеснет, И мгновенно для очей – Годовых три сотни дней. И другой крылом взмахнет, Шестимолнийно сверкнет, И внезапно для очей – Триста огненных ночей. Справа поле, слева лес, Живо поле, лес воскрес. Светел день, и ночь светла, Богу вечному хвала.
в официальном магазине Литрес

Без серии

Мы жили тогда на планете другой…
Моё – Ей
Звенья: Избранные стихи
Зарево зорь
Дар Земле
Гамаюн
Песни мстителя
Вражий питомец