Шрифт:
— Так у них и правда сейчас начинается приключение, — усмехнулся я. — Дорога в поезде — это отдельный такой фан. Хотя я, честно говоря, все равно предпочитаю самолет.
— Ну… — Ева замялась.
— Ты тоже боишься летать? — я быстро повернулся к ней. — Блин, я как-то не подумал даже. Надо было у тебя спросить, прежде чем билеты покупать…
— Да нет, все нормально, — отмахнулась Ева. — Вот уж летать я точно не боюсь, глупости какие. А если упадет самолет, ну значит…
Она пожала плечами, изобразив на лице крайнюю форму фатализма.
Раздражение от этой темы нахлынуло на меня на секунду, а потом отпустило. Реально, вот что я завелся? Они же родом из Советского Союза. Где до эпохи гласности самолеты не падали. А потом вдруг внезапно начали. Заработаешь тут вывих мозга, когда твои детские заблуждения одним махом разрушили. Это ведь как сказать, что Деда Мороза не существует.
— Ну что, пойдем тогда? — сказал я. И мы неспешно потопали по мокрому после недавнего дождя асфальту перрона к мосту-переходу через пути. Наверх, вниз. Потом вниз в тоннель, потом наверх, в главный зал вокзала.
— Слушай, — сказала Ева, когда мы вышли на крыльцо. И смущенно так замолчала.
— Что-то случилось? — я посмотрел на свою девушку. — У тебя же вроде вчера закончилась академия? Или еще нет?
— Да ну, при чем здесь академия? — засмеялась Ева. — Я просто… просто папе пока не сказала. Ну, про нашу свадьбу. И подумала… Может надо сказать до отъезда? Или лучше уже когда мы приглашения будем рассылать?
— Думаешь, тетя Марта не сообщила? — усмехнулся я.
— Не знаю, — Ева пожала плечами. — Не могу определиться. Мне кажется, что надо папе сказать самим…
— Так, стоп, — я обнял Еву за плечи. — Вообще-то по традиции это я должен над этим голову греть. Мне же полагается у отца твоего просить руки и сердца. А я, понимаешь, все порядки нарушил. И голуби еще эти…
— Традиции, фи, — Ева дернула плечиком. — Я же не из-за традиций, а просто по человечески…
Я хотел что-то ответить, но успел только рот открыть. И мы вместе с Евой уставились на бегущую со всех ног от троллейбусной остановки девушку с брезентовым рюкзаком-шариком за спиной.
— Так целенаправленно мчится, — прошептала Ева.
— Фух, вы еще здесь! — запыхавшись, сказала Оксана. — Значит, я не опоздала!
— В смысле? — Ева приподняла бровь.
— Ну, поезд же еще не ушел? — спросила девушка, вытирая пот со лба ладошкой.
Глава 2
— Максим что, меня… обманул? — недобро прищурилась Оксана.
— Получается, что так, — простодушно пожал плечами я.
— Нет, подождите… — Оксана насупилась и потерла пальцами виски. — Он сказал, что поезд отходит в двенадцать-двадцать, и чтобы я взяла денег на билет, потому что брать их мы будем на перроне. И до поезда еще сорок минут, получается…
— Оксана, поезд ушел пятнадцать минут назад, — мягко сказала Ева. — И все билеты мы покупали заранее.
— Нет! — Оксана тряхнула головой. — Не может быть, что Максим меня обманул! Наверное, он просто перепутал! Он всегда такой невнимательный… Уже три раза называл совсем другое место встречи, приходилось потом бегать и искать его…
— А ты не думала, что он просто хочет от тебя отвязаться? — Ева говорила таким вкрадчивым тоном, будто сообщала неприятную новость маленькому ребенку.
— Что за глупости еще?! — взорвалась Оксана. — Никогда он от меня отвязаться не пытался! Мы с ним идеальная пара! Две половинки, он мне сам это говорил…
Я благоразумно помалкивал. Мне как-то повезло в жизни ни разу не сталкиваться с подобными твердолобыми барышнями, а когда кому-то из друзей вот так «везло», то как-то даже всерьез не воспринимал. И вот сейчас я смотрел, как Ева мягко и певуче пытается успокоить Оксану, судя по трясущимся губам, вот-вот разрыдается, слушал ее логичные аргументы, как она убеждает девушку, что может лучше не пытаться пробивать стены лбом, а просто сесть на поезд и уехать обратно в свой Питер. Ну, Питер же! Прекрасный город, культурная столица, по сравнению с ним, Новокиневск — это глухая провинция. Людей, опять же, живет больше, шансы встретить свою вторую половинку выше. И вообще…
Оксана сначала вроде слушала, что Ева ей говорит, но в какой-то момент ее губы перестали подрагивать, в глазах зажглась решительность и злость. Она оттолкнула руку Евы и гордо выпрямилась. Ну, настолько гордо, насколько позволил ее неудобный рюкзак.
— Ты все врешь! — заявила она. — Наверное, сама на моего Максима нацелилась, да?
Ева так опешила, что даже не нашлась, что на это ответить.
— Знаете что… — Оксана уперла руки в бока и зло посмотрела на нас. — Я ни единому слову вашему не верю. Вы просто хотите разрушить наше счастье, потому что я вам не нравлюсь, вот.