Шрифт:
Так почему сейчас так хочется бежать без оглядки?
Мне кажется, вот сейчас он скажет: «Маркова! Ты в своем уме?».
И я уже силюсь ответить на этот вопрос, но язык не ворочается.
А босс вместо этого касается своей ручищей моих волос, так, что я вздрагиваю, издавая позорный хриплый стон. Наматывает прядь моих волос на кулак, и от паники схватывает горло.
– Не надо больше танцевать, – говорит он мне.
Его голос невозможно узнать. В нем отчетливо звенит возбуждение. При этом он остается таким же повелевающим и уверенным. Отчего только сильнее подгибаются ноги, напоминающие сейчас больше пластилин.
– Пришло время трахаться.
По-моему, я больше не дышу. Остатки воздуха давно покинули легкие, а новую порцию кислорода вдохнуть никак не удается.
Голова приятно кружится, и по телу проносится жар от его слов. Ни каждый день услышишь такое… от своего босса.
Он рывком притягивает меня к себе. Так близко, что в его возбуждении не остается никаких сомнений.
Зажмуриваюсь, упиваясь его ошеломительным запахом, от которого низ живота начинает вибрировать. Под светлой тканью мужской рубашки чувствуется жар крепкого тела.
Какой же он горячий и твердый! Точно весь, целиком, сделан из крепчайшего гранита. И я не могу пошевелиться в его крепкой хватке.
– Как зовут? – зачем-то спрашивает босс, грубо поднимая мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
Сердце начинает биться в ушах. Ощущаю, как пульсирует там взбесившаяся кровь. Если он узнает меня… Не понимаю, почему сейчас волнует именно это.
– Когда я спрашиваю, ты должна отвечать, – жестко предупреждает, и я узнаю в этом приказе Никиту Тимуровича. Вот он. Во всей своей красе.
Вот только боюсь, что, если сейчас отвечу, голос выдаст мой позорный и грязный секрет.
Глава 6
Ангелина
– Лера… – приходится пропищать, и я даже сама не узнаю свой голос.
Босс внимательно смотрит, изучает мой взгляд под маской, точно пытается распознать ложь. Ведь никакой Леры тут нет и никогда не было.
Мои пересохшие от волнения губы приоткрываются, и я тут же невольно облизываю их.
Это тут же привлекает внимание Никиты Тимуровича. Мужчина одержимо переводит взгляд на мои губы, и смотрит так, будто хочет слопать. А потом отпускает волосы и медленно проводит по губам пальцем, вынуждая меня испытать отчетливую дрожь.
Чувствую, как ноги подкашиваются. Не дает упасть только крепкий захват, пригвоздивший меня к охрененно горячему телу мужчины.
И я на панике пытаюсь представить, что будет дальше.
Даша обещала, что танец не перерастет во что-то большее, но на деле я бесстыдно прижимаюсь к собственному боссу, и голова кружится от внезапного возбуждения, концентрирующегося внизу моего живота.
– Простите, но я… я только танцую.
Пытаюсь отстраниться, но захват лишь становится жестче. Теперь понятно, почему наша компания так успешна – ее хозяин своего не упустит.
– Сколько тебе заплатили?
Не знаю, стоит ли выдавать правду, но то ли от страха, то ли по привычке, отвечаю ему дрожащим голосом:
– Пятьсот.
– Правда думала, что за такие бабки будет достаточно задом у шеста повертеть? – на лице красавчика-босса возникает, будто из неоткуда, хищная ухмылка. – Или так хорошо роль дуры отыгрываешь?
От жара пылает грудь. Мне кажется, если Никита Тимурович сейчас же меня не отпустит, я сгорю от его близости.
– За такие бабки я могу иметь тебя хоть целую неделю без остановки, – говорит он ужасные вещи, произнося их сквозь зубы, точно с презрением. – В любую твою дырку. И то бабла с лихвой останется.
Неприятно. Впервые чувствую себя шлюхой рядом с ним. Именно такой он меня и считает. Развязной девкой, дающей за деньги. И, наверное, имеет на это право, учитывая мой внешний вид и обстоятельства, при которых мы тут встретились.
– Нет… пожалуйста, – молю я, все еще пытаясь что-то исправить. – Вы не так поняли…
Ладонями упираюсь в его грудь, чтобы оттолкнуть, но куда там? С такой мощью мне при всем желании не справиться.
И в панике не знаю, что делать. Если закричу, раскрою себя, то не только не получу оплаты, и все мои унижения будут зря, так еще и с работы погонят. Никита Тимурович вышвырнет меня из компании и даже не выслушает. Я просто-напросто потеряю все.
– Чщщщ… – мужчина хватается за мой торчащий сосок и прокручивает его между пальцами, точно пытается урегулировать громкость моего голоса.