Все это я давно выучила наизусть. Его пальцы скользят по тонкому кожаному поводку, пристегнутому к металлической петле на ошейнике, который намертво оплел мою шею. Не снимается никак, даже на время гигиенических процедур. А еще награждает электрическим разрядом за непослушание. Это все «подарок» Хозяина.

Тянет на себя за этот мерзкий шнурок, указывающий на мое место, и жестко впивается в губы коротким, грубым поцелуем, разгоняя ощущение страха, полыхающее в венах, до запредельных пиков. Дышать становится еще труднее, его язык, шарящий у меня во рту, не дает вдохнуть. Грубые пальцы поддевают ошейник и стягивают его, пока я не начинаю закатывать глаза в тихой надежде потерять сознание хотя бы на несколько секунд.

– Ли-и-ия, – хрипло тянет он мое имя, – отсоси мне. Сейчас, – грубо шлепает меня по щеке, чтобы пришла в себя. Большим пальцем размазывает слюну по моим губам и садится удобнее, сползая по спинке кожаного сиденья автомобиля, встретившего нас в аэропорту.

Спереди помимо водителя расположился помощник моего Хозяина. Между нами поднимается непроницаемое стекло, и непредсказуемое в своих сиюминутных желаниях чудовище расстегивает ширинку, указывает мне пальцем на вздыбленный член, обтянутый темно-синими боксерами. Тут же дергает за петлю поводка, вынуждая согнуться пополам.

– Не тяни. Ну! – требует он.

Опускаюсь на пол на колени сбоку от ног Хозяина, как его верная и послушная собачка. Ловко справляюсь с бельем, сжимаю горячий член в руке. Покорно смотрю в черные глаза Хозяина, старательно скрывая ненависть за страхом. Сейчас именно он для меня самый надежный щит. Хозяин любит, когда его боятся. Он возбуждается от этого еще сильнее. Он наслаждается этим.

Набрав в легкие побольше воздуха и заставляя себя не жмуриться, беру в рот сначала головку, а затем и всю длину, насколько позволяют данные обстоятельства.

Хозяин довольно хмыкает, нетерпеливо дергает бедрами и сам нажимает ладонью мне на затылок, желая протолкнуть свой орган мне в горло. Я давлюсь, он зло рычит, сделав еще одну попытку. Мне больно, и риск, что съеденный в самолете сэндвич и выпитая чашка чая окажутся на его брюках, становится все выше.

Я физически чувствую, как бледнею, представляя, какое будет наказание за такую выходку моего организма, но Хозяин все же прекращает измываться над моим ртом, позволяя ласкать его член так, как мне сейчас удобно.

Ему звонят. Я останавливаюсь, чтобы не мешать разговору. Успеваю сделать глубокий вдох, пока Хозяин принимает вызов. Ответив, он хватает меня за волосы и грубо дергает обратно, вжимая лицом в яйца, покрытые темными, жесткими волосами.

Отпускает, чтобы я могла продолжить ублажать его нетерпеливо подрагивающий член.

Взяв его в рот, послушно исполняю приказ, слушая обрывки разговора. К сожалению, ничего ценного. Хозяин равнодушно и односложно отвечает своему собеседнику, задавая совершенно нейтральные вопросы. Его заводит такая игра, я чувствую. Головка набухает, на моем языке появляется его смазка.

Ускоряюсь и он кончает, скрипнув зубами и прикрыв глаза, но так и не положив трубку. Пытаюсь отстраниться, но он не позволяет, горячая сперма ударяет в горло, наполняя рот терпким, неприятным вкусом. Сглотнув вязкую жижу, сижу у него в ногах и жду разрешения подняться, повторяя про себя одно-единственное слово: «Ненавижу». Чтобы не забыть, не раствориться в этом, не сойти с ума.

Сегодня мне обязательно надо быть послушной девочкой, иначе я могу лишиться того, зачем он взял меня с собой.

– Какая умница, – хвалит Хозяин, закончив свою беседу по телефону. – Помой за собой.

Заставляет вылизать его член, вновь запускает свою большую ладонь в вырез моей туники и терзает грудь, сминая ее, выкручивая соски, как рычаги громкости на приемнике.

Когда становится очень больно, я позволяю себе прикрыть глаза и судорожно вдохнуть. Он смеется, свободной рукой заправляя член обратно в штаны.

– На меня смотри! – рявкает, не вынимая ладонь из декольте.

Смотрю, я же послушная собачка. В его глазах столько тьмы, что если однажды она выйдет наружу, то точно скроет под собой пару больших городов. Если не уметь в ней дышать, можно захлебнуться. Первое время я умирала в ней. Часто. Много. Безвозвратно. А сейчас? Не знаю… у меня есть четкая цель, и я обязательно к ней приду. Чего бы мне это ни стоило.

Наигравшись и получив от меня нужные эмоции, Хозяин улыбается и убирает ладонь, оставив мне лишь бессильную злость и страх, наконец вернувшийся в состояние бетонной плиты.

– Рядом, – хлопает по свободному месту рядом с собой, и я возвращаюсь на сиденье.

«Можно мне воды?» – руками показываю ему. Во рту все пересохло и стянуло, а еще очень хочется запить вкус его члена.

Он знает язык жестов, выучил специально, чтобы понимать меня, но реагирует, только когда ему это интересно.