— Прикуси язык, Мари.

— Ты никогда не испытывала настоящего счастья. Ходишь на фотосессии, хоть и ненавидишь это. Сама мне рассказывала, когда напилась. Любишь своего пса, а ведь завела его только для того, чтобы поглумиться над бедным пареньком, в честь которого его и назвала. Ярко одеваешься, чтобы тебя заметили. Пытаешься выделяться из толпы. А ведь на деле любишь темные тона одежды. И все потому, что боишься остаться в тени.

— Замолчи! — вскочив с места, Суми встала напротив меня, сжав пальцы в кулаки. — Да что ты понимаешь!

— У тебя никого нет. И никогда не было.

— А вот и нет!

— Мне жаль тебя, — подняв на девушку взгляд, улыбнулась. — Искренне жаль.

— Заткнись! — появились первые слезинки. Одна из них скатилась по щеке к дрожащим губам. — Ты… ты не знаешь меня!

— Знаю. С первой нашей встречи я видела в твоих глазах это одиночество. Когда мы с Кацураги подружились, тебе стало завидно. Ты быстренько обработала его и выбросила. И все на зло мне. А затем появился Хару. Он ведь не нужен тебе. Ты просто хочешь, чтобы другие страдали так же, как страдаешь ты.

— Нет. Я… я влюбилась в него и…

— Влюбилась? Когда Хару переехал, ты не обращала на него внимания. Начала действовать только после того, как узнала, что мы поладили. Выяснила, в каких мы отношениях и, выждав момент, сделала свой ход. Но, к сожалению, твой план провалился. Мы начали встречаться. Скажи, что ты сейчас чувствуешь? Тебя бросили? Или, точнее, снова оставили в стороне? — поднявшись, тыкнула Суми пальцев в грудь. — Ты любишь забирать то, что тебе не принадлежит. Повторюсь, мне жаль тебя. Ты обыкновенная пустышка.

Оскалившись, Суми замахнулась и ударила меня. Отвесила пощечину. Слезы потекли одна за другой.

— Дура! Меня всегда бесило, что люди тянутся к тебе и к таким, как ты, а меня не замечают. Да ты же простая барменша. Какого хрена!

Улыбнувшись, снова взглянула на нее.

— Ты никогда не показываешь людям, какая есть на самом деле. И все потому, что саму себя ненавидишь. Никому не нужна самовлюбленная эгоистка. Знаешь, что самое смешное. Ты так старалась, но все равно проиграла. А сейчас, когда тебя прижали к стенке, готова разреветься. Только вот, жалеть никто не станет.

— Мне… мне никто не нужен! И Хару твой тоже. Забирай и вали отсюда! Оставь меня в покое!

— Ну нет, милочка. Мне нравится смотреть, как ты страдаешь, слушая всю правду о себе. Нравится видеть это разочарование на твоем лице. Какая же ты жалкая.

Суми хотела что-то сказать, но в последний момент стиснула зубы. А после опустилась на колени, всхлипывая.

— Я ненавижу тебя, Мари Уэно!

— Правильно. Запомни это чувство. Оно всегда будет преследовать тебя, — Пройдя мимо нее, остановилась, добавив: — Еще кое-что. Больше церемониться не стану. Решишь показаться, и я тебя раздавлю.

Коснувшись все еще красной, жгучей щеки, я улыбнулась. А после направилась домой. Больше здесь делать нечего.

* * *

Чуть позже

Харуто

Достав вещи из стирки и загрузив новую партию, запустил машинку. Выпрямившись и достав телефон из кармана, проверил время.

— Что-то Мари задерживается.

Решив позвонить ей, вышел из ванной, и тут замок на входной двери скрипнул. Девушка переступила через порог с пакетом в руках. Заметив меня, она улыбнулась.

— Я вернулась.

— Долго ты, — подойдя ближе и включив свет, заметил покрасневшую щеку. — Что-то случилось?

— Не волнуйся. Я просто разобралась с одним неоконченным делом. Теперь все хорошо.

— Это ведь связано с утром, я прав? Ты была у…

— Неважно, — опустив пакет на пол, Мари прильнула ко мне, приобняв. — Я тут мяса купила. Приготовишь то блюдо, которое мне так нравится? А вечером можно прогуляться и…

— С радостью, — зависнув на глазах, улыбнулся. Понимаю, что расспрашивать бесполезно. Ну и ладно. Главное, что сейчас она улыбается.

— Я люблю тебя, Хару.

— И я тебя люблю, милая моя.

Что бы не происходило, вместе мы со всем справимся. Наше совместное будущее только начинается.