И на этот раз, взволнованный обуревавшими его мыслями, он бессознательно шел к замкам, отстраняя руками ветви, не слыша разноголосого пения и щебетания птиц и переклички визгливых обезьян.

«Неужели она любит меня? Не Ишвара, а меня?» — думал Ариэль, и его сердце сладко сжималось, а дыхание перехватывало.

Остаться с этими милыми простодушными людьми, жениться на Лолите, обрабатывать землю… Но сможет ли «дорожная пыль» подняться до солнца? А почему бы ей и не подняться силой любви?.. Ишвар будет несчастен. Но он несчастен и так. Тара не соглашалась на его брак с Лолитой, быть может, не согласится и теперь, несмотря на уговоры Ариэля. Слепые недоверчивы. Проклятый дар! Несчастье быть не таким, как все!.. Может быть, ему и удастся убедить Лолиту. А Пирс? Пирс, который не успокоится до тех пор, пока не посадит его на цепь. Этот Пирс, словно зловещая тень, омрачает свет его жизни… Нет, не ему, Ариэлю, обреченному на вечное изгнание, мечтать о личном счастье. Уйти… оставить Лолиту…

Щебетание птиц казалось ему бренчанием запястий на смуглых руках и ногах Лолиты, солнечные блики — сверканием ее глаз, ароматное дуновение — ее дыханием… Лолита словно растворилась во всей природе, окружала, обволакивала, обнимала его, как воздух. У него кружилась голова…

Глава шестнадцатая

Опять в неволе

Незаметно для себя Ариэль свернул в сторону, вышел к берегу озера и пошел по дороге к замкам, не замечая на этот раз их ослепительного великолепия.

Истерический женский крик вывел его из задумчивости.

Ариэль остановился и оглянулся.

Слева от него тянулась низкая каменная ограда, отделявшая сад раджи от дороги. Полуголый темнокожий человек мел дорогу. За оградой в саду виднелся колодец. Возле колодца стояла женщина из «правоверных» в зеленом шелковом сари. Она с ужасом наклонялась над колодцем, рвала на себе всклокоченные волосы и неистово кричала:

— Мой сын! Мой сын! Спасите! Он упал в колодец!

Метельщик бросил метлу, перескочил через забор и побежал к колодцу, чтобы вытащить упавшего.

Но женщина, увидав метельщика, бросилась навстречу, как разъяренная львица, широко раскинув руки.

— Не смей! — закричала она. — Не подходи! Твое дыхание оскверняет!

— Но ты звала на помощь, — возразил растерявшийся метельщик и остановился.

— Пусть лучше мой сын захлебнется, умрет, чем будет осквернен твоим прикосновением! — фанатично воскликнула она.

Полуголый мужчина, парий, принадлежавший к роду наследственных метельщиков, опустив голову, как побитая собака, поплелся к забору, перескочил его и вновь взялся за метлу, нервно подергивая головой.

А женщина снова закричала:

— Спасите! Спасите!

От замка бежали слуги. Но все они тоже были парии. Видя, как встретила женщина метельщика, слуги останавливались на установленном обычаем расстоянии, не зная, что делать. Некоторые из них побежали обратно к замку, быть может догадавшись позвать на помощь кого-нибудь из высшей расы.

Женщина охрипла, перестала кричать. Теперь она — с немым ужасом смотрела в колодец. Настало жуткое молчание.

И вдруг Ариэль услышал заглушенный детский жалобный плач, похожий на блеяние козленка.

Забыв обо всем, он рванулся вверх, описал дугу от дороги к колодцу и, замедлив полет, начал опускаться в него. Зрители вскрикнули и окаменели, мать ребенка упала на землю возле колодца.

Ариэля охватила прохлада. Колодец был глубокий. После яркого солнца Ариэль ничего не видел. Но скоро на дне заблестела вода и в ней черное пятнышко. Ребенок, наверное, барахтался: от черной точки расходились блестящие круги. Что-то задело Ариэля за руку. Это была веревка.

Опустившись на дно, Ариэль увидел, что к веревке привязано ведро. Оно плавало боком и уже наполовину наполнялось водою, а в ведре — мальчик лет трех-четырех. При каждом движении ведро наполнялось все больше. Еще минута — и ребенок потонул бы.

Ариэль схватил ребенка и начал медленно подниматься. Вода стекала с ребенка и струями падала вниз. На каменных позеленевших стенах колодца виднелись крупные капли влаги.

Яркий свет и тепло охватили голову и плечи Ариэля. Он зажмурился, потом, прищурившись, приоткрыл глаза, чтобы наметить место, куда положить спасенного ребенка, снова закрыл глаза, перемахнул через край колодца и подлетел к женщине. Кто-то вырвал младенца из его рук. В то же время он почувствовал, как несколько рук схватило его.

Ариэль широко открыл глаза и увидел людей, одетых в богатые шелковые ткани, расшитые золотыми узорами. Радугой блеснул большой алмаз на чьей-то малиновой одежде.

— Отвяжите веревку от ведра, — повелительно сказал человек с алмазом.

Несколько слуг бросились к колодцу, подняли ведро, отвязали веревку.

Ариэль был передан в руки слуг. Они крепко вязали его, причем люди в богатых одеждах отошли от них подальше, чтобы не оскверниться.

— Ведите его во дворец! — продолжал командовать человек с алмазом.