"Ну, вот так всегда".
– Меланхолично подумал я.
– "Пашешь тут, пашешь, а заботой окружают других".

Хотя, я ж в этой ситуации, как ни крути, лицо "не публичное". И, чего теперь, выставив на первый план ребёнка, куксится по этому, кстати сказать, весьма незначительному поводу?

– Да нет, мам.
– Удивлённо сморщила носик девочка.
– Я же ничего не делала.
– Она скинула туфельки и, забравшись с ногами на кресло, посмотрела на меня.
– И что, твои папа и мама теперь тоже волшебники? Как ты я и мама?

– Выходит, так.
– Подтвердил я. И, подначивая героиню сегодняшнего дня, полюбопытствовал.
– А ты что, против?

– Да, мне-то какая разница.
– Пожала плечами Леська.
– Пусть себе будут. Только, чтоб гадости не делали, как эти... В Академии.

– Надеюсь, до этого не дойдёт.
– Неуверенно пробормотал я.
– Всё-таки, именно тебе они обязаны своему новому статусу.

– И, что теперь будет?
– Встряла в наш разговор Марина. И, вспомнив моё полуобещание-полупредположение, озабоченно пробормотала.
– А, ты правда считаешь, что Леське дадут дворянство?

"Далась же ей эта фигня".
– Отстранённо покатал я в голове индифферентную мысль.

А вслух, с уверенностью кивнув, важно заметил.

– Ну, после всего... Полагаю, что мой отец не станет скупиться на почести.

– Знать бы, что сейчас происходит в кабинете начальника службы безопасности.
– Мечтательно пробормотала Марина. И, зябко передёрнув плечиками, обхватила их руками.
– А то сидим тут, как арестованные.

– Да, не парься ты.
– Успокоил свою девушку я.
– Как по мне, так ты слишком близко к сердцу принимаешь сегодняшнее происшествие.

– Ну, так и не каждый день твоя дочь становится причиной инициации одной из королевских семей Европы.
– Вскинулась Марина. И тут же, вперив в меня пронзительный взгляд, попыталась уличить в чём-то таком... Непонятном. Короче, начала катить бочку.
– Или, тебе всё-равно?

Бля-а! То есть о, Создатель! Да, если бы ты знала, как мне "не всё равно"! И сколько сил и терпения пришлось приложить для обдумывания, организации и дальнейшего претворения в жизнь, занявшего для всех четыре несчастных секунды, действия!

Но, так как ругаться и выяснять отношения было последним, чего я хотел после двухмесячного сидения в стазисе, то я примирительно выставил перед собой раскрытые ладони и, как можно убедительнее, заверил.

– Марин! Я, если хочешь знать, не меньше тебя переживаю за нормальный исход событий. Но, как сама понимаешь, что сделано, то сделано. И обратного хода случившемуся дать мы не можем.
– Мой голос, подобно лесному ручейку, журчал вкрадчиво и успокаивающе. Ну, по крайней мере, я очень на это надеялся.
– И, как мне кажется, ты совершенно зря себя накручиваешь.

– Сам дурак!
– Как-то совершенно нелогично вдруг заявила Марина. Но, по проскользнувшим в её голосе игривым ноткам, я понял, что моей девушке срочно необходимо снять стресс.
– И уши у тебя холодные!

Ну, а мне, после столь долгого воздержания, этого хотелось ровно в пятьдесят семь раз больше. Ну, это я приблизительно и ориентируясь на количество проведённых в вынужденном одиночестве дней. И, шевельнув бровями в сторону Леськи, я заинтересованно произнёс.

– Может, включим ребёнку мультики?

Услышав знакомое слово, девочка тут же оживилась и, заинтересованно закрутила головёнкой, ища вожделённый телевизор. И, так как этого, столь необходимого каждому пятилетнему ребёнку девайса, в этом помещении не наблюдалось, тут же сползла на пол и, обувшись, кротко посмотрела на Марину.

– Ма-ам.
– Просительно мяукнула она.
– Пойдём, поищем.

Монструозный агрегат с плоским, почти двухметровым экраном, обнаружился в соседней комнате. И наша дочь, тут же позабыв про все заботы, принялась увлечённо нажимать кнопки пульта, переключая каналы.

А мы с Мариной, вернувшись обратно, тут же перешли в стазис. Чтобы, не теряя времени, моментально стащить с себя одежду и уже через секунду заняться лучшей терапией, которая только возможна в постстрессовых ситуациях.

Мы никак не могли насытится друг другом. Марина, потому что ужасно переволновалась. Ну а я, да ещё после четырёхнедельного сидения в пространственном кармане... Ну, короче, вы поняли.

Кувыркались мы часа полтора. А затем, когда утомлённая бурными акробатическими упражнениям, Марина заснула, я оделся и, спеша пополнить запасы почти полностью истраченной мною воды, взял все пустые канистры и, вернувшись в выделенные нам апартаменты, нашёл ванную комнату и наполнил их под горлышко. Ну, и переправил в стазис, естественно.