Не в силах скрыть своего изумления, Уиллоу открывает и закрывает рот, а остальные молча пялятся на Нокса. Кажется, они были уверены, что Нокс изменился. Мой брат всегда был непостоянным, а тот факт, что он целый год хранил верность одной киске, лишь доказывает, что он по-настоящему амбициозен и способен на соперничество.

Так я стал вратарем в нашей команде. Тренер понял, что если мы будем играть в разных командах, то не сможем оставить друг друга в покое, ведь Ноксу непременно нужно блистать. Поэтому он решил не разделять нас, а поставить на разные позиции. Теперь мы должны либо работать сообща, либо не взаимодействовать вовсе. Но вратарь в команде всего один, а у Нокса просто не хватает для этого гребаных рефлексов.

Внезапно тишину в комнате нарушает смех. Все смеются над Уиллоу и над тем, как Нокс ее одурачил. Все, кроме меня и Вайолет. Однако Грейсон удерживает Ви в своих объятиях, и теперь никто не может остановить Уиллоу. Когда она пробегает мимо меня, я замечаю, что ее глаза полны слез. На мгновение она бросает на меня взгляд, а затем выбегает в ночь, захлопнув за собой дверь.

– Наконец-то я свободен! – восклицает Нокс с облегчением, все еще улыбаясь и покачивая головой. – Кто хочет присоединиться ко мне в праздновании этого замечательного события?

Когда кто-то снова включает музыку, я быстро вскакиваю с дивана и, пробравшись сквозь толпу, хватаю Нокса за футболку. Он не возражает, когда я вытаскиваю его на улицу и прижимаю к перилам веранды. Хорошо, что Стил и Аспен уже ушли. Для нашего разговора нам не нужны лишние уши.

Нокс поскальзывается на ступеньках и, чтобы не упасть, хватается за заснеженные перила. Когда он поворачивается ко мне лицом, я понимаю, что ему известно о моих чувствах.

– Тогда ударь меня, и покончим с этим, – говорит он, поднимая плечо.

– Думаешь, это так просто?

– А в чем сложность? Позволь девушке немного поплакать, а затем утешь и заставь в тебя влюбиться. Ты же всегда хотел поиграть с моими вещами.

Мой удар приходится ему в лицо, костяшки пальцев пронзает боль, а в ушах звучит песня о возмездии. Если бы он не опирался на перила, то, вероятно, упал бы, но сейчас лишь склоняет голову набок и стонет сквозь зубы:

– Когда ты научился наносить такие приличные удары?

– Отвали.

Нокс смеется, и, глядя на него, я качаю головой.

– Ты с ней закончил?

– Да, братишка, иди и веселись, – он ухмыляется и, наклоняясь, сплевывает кровь на снег. – Наслаждайся, ведь тебе придется собирать ее обратно.

Прежде чем я успеваю себя остановить, с моих губ срывается смешок.

– А кто сказал, что это необходимо?

Месяц спустя

Я наклоняюсь к зеркалу и поправляю темно-красную помаду кончиком ногтя. Мой макияж слегка размазался, создавая готический образ с черной подводкой для глаз и матовыми тенями. Однако это позволяет мне сохранять контроль над своими эмоциями и не поддаваться влиянию романтических настроений окружающих. Знаете, когда идешь по улице, а парни кричат тебе вслед: «Ты прекрасно выглядишь, милая! Не хочешь посидеть на коленях у папочки?»

Ладно, возможно, я немного лукавлю. Подобного со мной не происходило уже давно, по крайней мере, в Краун-Пойнте. Потому что единственные «дьяволы», о которых стоит беспокоиться, – это хоккейная команда. Но к счастью, я уже некоторое время нахожусь в списке тех, с кем не стоит флиртовать.

Моя лучшая подруга Вайолет, ее парень, Аспен и Талия сейчас тусуются в хоккейном доме, а я…

Я одна.

Что сейчас кажется мне более предпочтительным.

– Мое сердце не разбито, – говорю я своему отражению, поправляя блестящий черный топ. Из-за стен ванной доносится музыка, напоминая мне, что, несмотря на разбитое сердце, я все равно собираюсь пойти потанцевать. И буду это делать, пока могу стоять на ногах.

Кажется, я провожу в клубе больше ночей, чем где-либо еще. Моей новой целью стало узнать, сколько напитков купят мне парни, прежде чем поймут, что я не намерена с ними трахаться. Особенно если они не умеют танцевать. У меня высокие требования.

Мои глаза горят, и я нервно сглатываю. Уже месяц прошел с тех пор, как Нокс унизил меня на той вечеринке. После нее я, поджав хвост, вернулась домой к моей семье и проплакала всю первую неделю. Затем слезы сменились смехом, а следом и вовсе перешли в истерику. Я смеялась, не собираясь зацикливаться на том, что какой-то придурок сделал или, наоборот, не сделал, чтобы ранить мои чувства.

Удивительно, как мало я плакала после нашего расставания по сравнению с любым другим месяцем наших отношений. Конечно, позже я осознала и другие вещи. Я поняла, что Ноксу на самом деле было на меня наплевать. И дело даже не в том, что он флиртовал с другими девушками. Нокс всегда был таким, но я не думаю, что он был готов изменить мне. Просто я сама позволяла ему так себя вести. Видела его поведение, плакала из-за него, но все равно продолжала влюбляться. По крайней мере, мне так казалось.