Путь к счастью у каждого свой, у кого прямой, у кого тернистый. Но жизненный итог каждого зависит от того, как человек пройдет по нему, не сделает ли ошибок, сможет ли счастье свое увидеть и принять его. Не сломается ли от навалившейся беды, примет ли испытания.
Вот и наши герои идут своим путем к счастью и смогут ли найти его, давайте посмотрим вместе...
В тексте есть: славянское фэнтези, сильные герои, предательство и любовь
Это простая сказка от души. Если понравится, значит не зря я старалась)))
Глава 1.
Глава 1.
В большом тереме боярина Твердислава царила суета. Дворовые девки бегали, сбиваясь с ног, спешно мели полы, трясли половики и стелили их при входе в гостевую часть терема, стряпухи гоняли своих помощников, стараясь успеть приготовить на стол изысканные кушанья. Несколько слуг застилали в обеденной горнице столы белыми скатертями, вышитые лебедями, доставали из ларцов серебряную посуду. Две мелкие девчонки до блеска натирали тряпицами ложки, тарелки и чаши, а также тяжёлые, украшенные каменьями кубки. Две взрослые женщины расставляли их на столе.
Сам хозяин – мужчина в солидных годах, высокий ростом, с проседью в темно-русых волосах, с цепким взглядом светло-голубых глаз, в своей горнице переодевался в нарядную белую рубаху и темно-красный кафтан, вышитый золотом и жемчугом, и ругался.
– Какой леший привел этого Тогой-хана в мой дом? Разве ему мало моего дозволения торговать на моем торжище? Что еще надо этому черту? Прохор, - обратился он к своему верному слуге, который помогал одеваться, - прикажи Ждане сидеть в своей светелке и носа не казать. Не хватало, чтобы этот черт копченый и его люди глядели на мою дочь. Не дай Родим и Родима* (прим.- Родим– божество-мужчина, Родима– божество-женщина или Начальные – едины в своем начале и начало всего сущего на земле), увидит ее, сглазит.
Мужчина сделал охранный жест перед грудью, глядя на деревянные фигурки, искусно вырезанные из березы, стоящие в красном углу горницы на белом рушнике, вышитом охранными рунами красной нитью, изображающие Начальных.
– Хорошо, мой хозяин, - кивнул головой Прохор.
– Еще передай Будиславу, чтобы тоже был готов прийти по моему зову. Не зря же этот чертяка Тогой явился сам лично в мои хоромы. Явно, что ему что-то надо от меня.
– Хорошо, - снова кивнул Прохор, застегивая последнюю застежку кафтана под горлом боярина. – Бегу.
***
Прохор – мужчина около пятидесяти лет, крепкого телосложения, со светлыми волосами, зачесанными назад до гладкости, быстрым цепким взглядом темных глаз, еще раз внимательно осмотрел боярина, поклонился быстрым поклоном и поспешил покинуть горницу. Он уже вот который десяток зим служил у боярина и был предан ему почище всякого пса. Он был всего на два года младше хозяина, попал к нему в услужение, когда отец Твердислава Мстислав был в силе и своем праве, привез парня из очередного похода на соседнее княжество. Суров был Мстислав и в семье, и с соседями, не давал никому спуску. За малейшую провинность наказывал так, чтобы дальше не повадно было. Вот и три с лишним десятков зим тому назад не простил князю Лугового княжества обиду – потраву своих пахотных земель, пастбищ и убийства его людей, которые на них пасли стада коров и коз, походом на него пошел, разбил его войско, много добычи взял, пленных тоже в свою вотчину привел взамен убитых. Среди пленных был Прохор – мальчишка-сирота, который только свою пятнадцатую зиму встретил, понравился Мстиславу своей несгибаемостью, смотрел на воев боярина зверенышем, защищая свою никчемную жизнь. Дома приставил его в слуги к своему сыну и не пожалел. Преданным оказался парень, вместе с Твердиславом рос, словно брат младший и охранник. Когда старый боярин ушел в светлый мир предков и Твердислав встал вместо отца своего на боярство, Прохор тенью занял место за его спиной. Скольких он злых людишек остановил и покарал, желающих убить молодого боярина. Не раз сам страдал от ножа или стрелы, летевших в Твердислава. И сам молодой боярин был признателен своему побратиму. Только ему доверял свою жизнь и думы, а также семью. У самого Прохора семьи не было, не нашел он себе девицу по душе хотя многие засматривались на крепкого, но хмурого парня.
***
Твердислав посмотрелся в отполированную до блеска серебряную дощечку, висевшую на стене, тихо спросил сам себя:
– И зачем этот Тогой-хан так хочет увидеть меня, да еще и в моих хоромах?
Утром какой-то чужой чернявый парень-степняк, одетый в свою традиционную одежду, принес Твердиславу грамоту от Тогой-хана, в которой тот сообщал боярину, что желает прибыть в его терем к обеду для важного для них обоих разговора.
Боярин задумался. Он давно был знаком с Тогой-ханом – ханом степного улуса Булгун-ок Белой Орды, который находился на границе с княжеством Дубравным и Белой орды. Восемь зим назад Тогой стал ханом вместо своего отца Учи-хана, самого жестокого и жадного на памяти Твердислава. Учи-хан каждый год совершал набеги на земли соседа своего князя Всеволода – отца нынешнего князя княжества Дубравного, не брезговал и землями Тведислава, разорял поселения, сжигал посевы, пока Всеволод не собрал войско, в которое боярин отправил и своих двести воев, на голову не разбил Учи-хана. Когда на место Учи пришел его сын Тогой и стал ханом улуса, был заключен мир на три стороны.
Тогой-хан был умнее и хитрее своего отца, понял, что торговать с соседями гораздо выгоднее, чем жить набегами, в десяти верстах от границы с князем раскинул свое становище Белый Юрт у реки Голубки, стал возить на торг свои товары. Несколько раз Тогой-хан приезжал лично на торг, тогда боярин встречался с ним, важно обсуждая свои дела. К себе в терем он Тогой-хана никогда не приглашал. Сам Тогой устраивался неподалеку от торга в привезенных с собой шатрах, в которых жил все время торгов. Последний раз год назад он приехал вместе со своим сыном Тулун-беком, который недавно встретил свою девятнадцатую зиму. Если Тогой был мужчиной невысокого роста с волосами цвета воронова крыла, чуть ли не на голову ниже Твердислава, с кривыми ногами, торчащими колесом из-под темного кафтана, узкими глазками-щелочками на круглом очень смуглом лице, кривоватой ухмылкой на тонких губах, то Тулун взял некоторые черты от своей матери – женщины, взятой в плен при очередном набеге Учи-хана на Луговое княжество – выше среднего роста, статный, с темно-каштановыми волосами, немного смуглым лицом, раскосыми глазами цвета гречишного меда, полными губами.
«Интересно, что ждать от этого хитрого лиса?
– снова мысленно спросил себя Твердислав. – Ой, не зря он приехал и на этот год вместе с сыном». Не доброе чувствовал Твердислав, но пока не спешил делать выводы.
Сколько бы еще боярин был погружен в свои думы, не известно, но тут через приоткрытое оконце со стороны центрального двора послышался шум приближающейся толпы, топот копыт. Твердислав выглянул в окно, недовольно нахмурился и поспешил выйти навстречу к незваному и нежданному гостю.
***
Боярин Твердислав жил на своей земле с самого рождения. Он давно уже слыл самым богатым и знатным, держал самый большой торг по всей округе и среди соседних земель. Слава о торге шла далеко. Все соседи давно признавали силу и славу боярина, старались не вредить ему. Мало ли как на это ответит Твердислав, такой же скорый и твердый на расправу, как его отец.
Еще семь поколений назад предок Твердислава – младший сын боярина Путислава Борис, которого отец отправил найти себе место и занятие, поселился на этой земле. Тогда это был совершенно пустынный участок, плоский как стол, на котором росли чахлые деревца, где сходились три пеших дороги, одна - ведущая в степные земли Белой Орды, другая – в княжество Дубравное, третья в южные пределы Амираны. С четвертой стороны перепутье омывала река, которую за «покладистый» характер, полноводье, назвали Добрянкой. Что-то такое усмотрел в этом месте далекий предок Твердислава и поставил здесь свой дом. Рекой он сплавил к перепутью бревна, из которых возвел свой первый дом, а также поставил несколько крытых столов и лавок, где разложил свой немудреный товар. Уже через год предок поставил еще один дом – гораздо больший и наряднее, чем первый, а место, где стали встречаться купцы и караванщики, обмениваясь слухами и продавая свои товары, разрослось, появились первые лавки с хранилищами, торговые дома пришлых купцов. На реке была построена крепкая пристань на несколько крепких лодок, через пару зим появилась еще одна пристань и на берегу хранилища для товаров. А через пять лет это место было не узнать. Здесь уже стоял большой терем предка боярина Твердислава, шумное торжище разрослось до огромных размеров. С каждым потомком боярского сына Бориса торжище росло, рос и город вокруг него. Теперь это был чуть ли не самый большой город среди соседей. Потомки Бориса, получившие его прозвище «Борисовы дети» крепко держали торг, который прозвали «Больший Борисовский торг», а разросшийся в ширь город так и называли – Борисов град. Каждый из потомков Бориса пристраивал к терему свои хоромы. И ко дню, когда Твердислав стал полноправным хозяином этих земель, терем представлял собой настоящий жилой городок из хором, соединенный множеством переходов, а также расположенными рядом множественными домами, где жили дворовые. Здесь же находились мастеровые, конюшни, хранилища, хозяйственные постройки. На заднем дворе стоял дом для личной рати боярина. Богатым был Твердислав, не знал он равных себе. Разве что князь Велеслав из княжества Дубравного мог поспорить с ним казной своей.