— Не надо ма, меня возили за груздями. Там под Карагандой они тоже растут.

Груздь и в самом деле королевский гриб, нет лучшего для засолки. Может только валуй сравнится, но он имеет совсем другой вкус. Рыжики я принципиально игнорирую. А вот и они красавцы, я вышел на полянку и тормознул, приметив вздувшуюся хвою. Присев оглянулся и аккуратно начал снимать хвою, срезая молоденькие, аж голубые груздята с загнутой внутрь шляпкой. Пока режу, глаза уже нашли ещё несколько. Так с полянки и снял полтора десятка красавцев. Червивых нет, повезло. Вообще, неопытные грибники не могут отличить гриб под слоем хвои или, скажем, шишку с камнем.

Последние имеют остроконечную шапку хвои, а груздь плавную. Если нашёл большой груздь, не торопись, рядом наверняка пара малышей спрятались. И ведь именно этих сопливчиков, за праздничным столом так приятно погонять вилкой по тарелке. Именно эти грибочки так приятно хрустят на зубах.

Через час мои корзины наполнились. Я помог маме с сестрой и довольные мы отправились назад. Пришлось только забрать у Ирки её корзину.

А после шикарного обеда, бабушка сварила настоящий борщ на говяжьей косточке, а я не решился идти отдыхать. Мама с бабушкой опять удивлённо встретили меня на летней кухне. Они сидят за деревянным столом и чистят грибы. Мама грузди, бабуля маслята и белые.

— Ну, Лёшка, тебя вообще не узнать. Ты в жизни не занимался таким.

— Ну вот, видать повзрослел. Тем более я рассчитываю, что вы мне с собой дадите пару баночек.

— Ну, сына, эти вряд ли. Надо месяц ждать, пока просолятся. У меня дома остались с прошлого года. Отборные, а дам тебе две двухлитровые банки. А сушёных могу дать уже из свежих.

Я молча кивнул, соглашаясь. И присоединился к бабуле. Та острым ножиком цепляла липкую шкурку шляпки маслёнка, срезала грибницу и скребла ножку. Когда чищенные грибы начинали мешать, она резала их на цветные бело-коричневые ломтики и раскладывала на марлевом полотнище, развешанном между двумя яблонями. От мух закрывала другим куском марли.

А толково, в прошлой жизни мы нанизывали грибы на нитку и вешали гирляндами между деревьями. А тут объёмы другие. Грибочки вялятся себе на солнышке, продуваемые ветерком. А мухи вроде кружат, а сесть мешает тряпка.

К сожалению, половина уходила в отходы. Вроде ножка целая, срезаешь шляпку, а там червоточины. Все отходы пойдут соседской корове Соньке. Та с благодарность съест и червивые.

Вскоре подошла Ирка, она одела купальник и начала мыть грузди в проточной воде. Мама предварительно их чистила, а сестра старой зубной щёткой удаляла песчинки из-под шляпки и отскребала рыжие пятнышки.

Я купальник одела, потому что вода попадала, ну и возможно с целью получить загар.

Я оценил фигуру сестры, хороша кобылка. Красивая девчонка растёт, повезёт кому-то. Характер у неё неплохой, она не вредная. А что ещё требуется от девушки? Мастью она пошла в отца. Если я, как и мама, светловолосый и глаза у меня похожи на мамины. Только у неё они скорее серые, а у меня ореховые с зеленью. А вот Ира брюнетка с карими глазами, в этом плане отцова порода. А фигурой и ростом в маму.

Две недели деревенского отдыха пролетели как единый миг, я наконец-то почувствовал себя дома. Перестало нервировать чувство, что я украл чужое тело. Наоборот, я сроднился с этими тремя женщинами и кажется, что меня тоже любят. А уж когда я решил блеснуть талантом и спел несколько своих песен, то у меня появились ещё пять преданных поклонниц. Кроме моих это тётя Аня, соседка и её бурёнка. Последняя так томно и печально смотрела на мой концерт, что я сам расчувствовался.

Мы заготовили шесть эмалированных вёдер солёных груздей, насушили две простыни маслят и белых грибов. А ещё мама ухитрилась сварить несколько литровых баночек с дикой земляникой.

Назад в поезде я ехал гружёный. Мама заморозила кусок отборной говядины, дала мне две двухлитровые банки груздей и зашила в наволочку сушёные пахучие грибы. Ну и по мелочи набежало.

С вокзала я сразу поехал к Оксане, той правда не было дома, она уехала до осени в Москву. Там у неё живёт тётка по материной линии. А вот Людмила Алексеевна меня приняла, не отказала. Накормила обедом и согласилась, чтобы я продукты и ценные вещи оставил пока у них. В общаге то дурдом, иди-знай, кого принесёт.

А вот в комнате, когда перекладывал вещи, нашёл в кармане сумки конверт. Обычный, авиапочтой. Незнакомым женским подчерком официальным языком написано «Алексею».

Я даже понюхал его, странно. Ну не сестра же мне пишет письма, мы только вчера расстались. Мама тоже не станет таким образом со мной общаться.

Содержание письма меня не так и сильно удивило. Я подспудно ожидал, что прошлое меня ещё отыщет. Вот и догнало, и хорошенько так засандалило поддых.

Пишет некая женщина или девушка:

— «Здравствуй Алексей. Я не решалась тогда тебе сразу написать. Но прошло уже больше двух лет и вот всё-таки решила сообщить тебе кое о чём.

Я тебя не осуждаю, даже простила. Это сначала я хотела тебя наказать. Тебя и тех парней. Но потом случилось ЭТО. И всё стало таким малозначительным что ли.

Я хочу тебе сообщить, что у тебя есть ребёнок. Дочь, Даша. Думаю, что тебе всё равно. Но мама уговорила тебе написать.

И знай, нам от тебя ничего не нужно. Живи своей жизнью. Но если захочешь увидеть дочь, я не буду против.»