Умная и проницательная Кассандра Бентон с детства мечтала стать служителем закона, прямо как ее брат-близнец Чарлз. Поскольку в Англии эпохи Регентства полицейское дело было недоступно женщинам, Касс приходилось помогать брату с его расследованиями из-за кулис. Однажды Бентоны выручили семью Нортбрук, и маркиз Джордж Гудвин так и не забыл красавицу-следователя.
Когда внезапно всплывший давний спор грозит жизни безрассудного отца Джорджа, маркиз вновь обращается к Бентонам. Чтобы определить источник угрозы, Касс предстоит выдать себя за скандальную кузину Нортбрука и внедриться в самое сердце лондонского высшего общества. День за днем работая бок о бок, Кассандра и Джордж уже не могут отрицать взаимного влечения. Но стоит им лишь на мгновение утратить бдительность, и смертельная опасность погубит всех…
Глава 1
Июнь 1819 года
Для ночного стража это был час, когда могло случиться все что угодно, но лучше, чтобы ничего не случалось.
Высокие напольные часы в кабинете пробили один раз – час ночи. Удар часов Кассандра Бентон услышала сквозь закрытую дверь, от которой находилась в каких-то нескольких футах, укрывшись в тени главной лестницы особняка Деверелл-плейс.
Такое ночное бдение превратилось в привычный ритуал для нее, под видом служанки проникшей в этот дом неделю назад и каким-то образом получившей место в нем. Потом ей стало не до сна. Помимо обязанностей служанки, которые приходилось исполнять днем, ночами она тенью следовала за лордом Девереллом вплоть до того момента, когда он отправлялся в постель.
Ну что ж! Никто и не ожидал, что проникнуть в особняк на Мейфэре и освоиться там будет легко.
Однако кому-то очень хотелось, чтобы наконец случилось хоть что-нибудь, что положило бы конец трех-четырехчасовому караулу у запертой двери. Ее брату-близнецу Чарлзу всегда доставалась самая интересная часть работы. Заняв должность лакея благодаря своей стати, он получил возможность перемещаться по всему дому. Их работодатель предложил Чарлзу не спускать глаз в целях безопасности с женской части семьи: жены его светлости и двух дочерей-подростков. Теоретически это означало, что на будущее обеспечена бессонница от гордости, но в реальности на бессонницу была обречена Кассандра из-за облачения служанки, а Чарлз длинными вечерами пропадал где-то вместе с очаровательной леди Деверелл, второй женой графа, которая была много моложе своего мужа.
Кассандра понятия не имела, где теперь околачивается этот идиот-братец, но в конце концов ее каждодневное бдение дало результат. Самое интересное случилось две ночи назад, когда лорд Деверелл с несвойственным ему выражением беспокойства на всегда рассеянном лице поприветствовал гостя, который приехал к нему выпить среди ночи. Кассандра не опознала визитера, но из своего укрытия сумела увидеть и запомнить черты его лица, прежде чем мужчины закрылись в кабинете. Она даже рискнула подслушать под дверью, но перехватила всего одно слово: тонтина. Разговор велся хоть и приглушенно, но явно с беспокойством.
Собственно, ради этого Касс и Чарлз находились здесь. Джордж Гудвин, лорд Нортбрук, сын и наследник герцога Ардмора, нанял Бентонов для того, чтобы они частным порядком узнали как можно больше об этой самой тонтине – пари, заключенном несколько десятилетий назад, – и уверились, что никто в результате не умер.
Если честно, то Кассандра считала, что это так же безопасно, как любое пари из тех, что постоянно заключают аристократы, но из-за чрезвычайно щедрой платы в пять фунтов в неделю прищемила язык и во все глаза смотрела на лорда Нортбрука и ловила каждое его слово.
А пока темнота давила на нее, тишина, объявшая дом, лежала на ней тяжким грузом. Ничего не было видно, только из-за двери кабинета слабо пробивался свет от свечи да еще над ее головой вверх змеей извивалась лестница. Не раздавалось ни звука, кроме тихого позвякивания хрусталя. Она знала, что это, должно быть, графин стукнул о краешек бокала. И опять графин звякнул о бокал. Граф любил выпить, крепко и много, хотя теперь стояла полная тишина, вообще ни звука. Может, его светлость просто заснул, старый кобель?
Кассандра прислонилась к стене, чтобы унять боль и хруст в спине. Работать служанкой – непростое прикрытие: трудиться приходилось больше, чем заниматься расследованием, – и она из рук вон плохо справлялась с работой. Если бы это было не так, в носу у нее сейчас не щекотало бы от пыли. С другой стороны, кому хватило бы времени на то, чтобы протереть каждую балясину и стойку на лестнице, каждую бороздку на завитушках перил, в особенности когда вот он, граф, за которым нужно следить.
Она еще глубже сдвинулась в тень, зажав нос, чтобы не чихнуть.
И тут раздался крик.
Касс вскинула голову и пробормотала:
– Очень странно.
Крик, который раздается в час ночи, это всегда странно, но в данной ситуации это было странно в высшей степени. Крик доносился не из кабинета, где расположился его светлость, не подозревавший о возможной опасности для его жизни, а откуда-то сверху и ничуть не походил на невнятный баритон пьяного лорда, который вдруг увидел бы направленный на него пистолет или кинжал. Кричала женщина – вероятно, леди Деверелл, судя по тембру.
Пока Касс напряженно вслушивалась, крик поменялся, и из бессловесного и панического превратился в призыв о помощи.
– Он упал! – истерически визжал кто-то. – Он упал!
Ох! Значит, в этом крике не было ничего странного. Касс выдохнула и удобнее привалилась к стене спиной.
Случилось всего лишь то, что Чарлз вывалился из окна. Опять!
Она была уверена в этом не потому, что между близнецами существует некая сверхъестественная мысленная связь, а исходя из собственного пережитого опыта. Ее братец, некогда полицейский с Боу-стрит и неисправимый любитель пофлиртовать, был печально известен своими любовными похождениями, которые осуществлял самым необычным образом. Он воображал себя то Робином Гудом, то Ромео, то еще каким-нибудь злополучным персонажем, чье имя начиналось на Р, при этом домогался недосягаемых женщин, даже пытался добраться до них, карабкаясь по стене. Чарлз находил это романтичным – еще одна гибельная «р»! – подниматься и спускаться к месту свидания, цепляясь за плющ, вместо того чтобы воспользоваться обычной лестницей, как все нормальные люди.