Вот я и «вёл» нужного пассажира, всего на десяток метров позади. А в это время нетерпеливый техник продолжал насиловать мобильную рацию новой для меня тактической соник-связи.

Одержимость техника напрягала. В конце концов, это мне сейчас предстоит задерживать межмирового контрабандиста, который к тому же вчера зарезал того, другого меня.

А Борис сейчас в моём уютном кресле на другом конце Москвы. Узнаёт прелести интернета, шарит по моим папкам. И орет на меня.

Падла.

— Голос на два тона пониже, — негромко, чтобы не привлекать внимание, рыкнул на него и совсем тихо добавил: — Вижу.

— Включай маску, — хрипя микрофоном, не унимался техник с «Земли 1».

— Как?

— Включай маску! Он ведь тебя узнает! — не услышав меня, Борис заорал ещё громче.

— Да как?! — уже не сдержался я.

Пара человек рядом удивленно обернулись, на что я, улыбнувшись, пожал плечами и показал на наушники. Вот, извините, по гарнитуре разговариваю.

Молодой парень кивнул, мол, понял, и поправил свои наушники.

Мой «второй номер» и наставник одновременно — младший лейтенант ВКС СССР с «Земли 1», Елизавета Гагарина, наконец вышла из режима радиомолчания.

А может, как и я, до конца не разобралась как работает спецсвязь.

Тем не менее, комсомолка в отличие от напарника умела формулировать мысли.

— Олег, интерфейса у тебя пока нет, но ваши с Сумраком отпечатки совпадают, поэтому ты можешь использовать очки. Коснись дужки очков двумя пальцами.

Я так и сделал и вздрогнул от неожиданности. Технологичный гаджет обходил разработки нашего мира на пару поколений!

Но как же всё сложно!!!

— Так, теперь зайди во вкладку «Персона»…

Мой «второй номер» с позывным «Комсомолка» умудряется не только вести параллельное наблюдение за «Туристом», но и помогать мне, как я в своё время бабушке с телефоном!

— Да не туда! Эта функция ноктовизора!

Поздно. Едва стоило случайно ткнуть в иконку светящихся очков, как линзы в новым для меня гаджете моргнули, чтобы через секунду ослепить до слёз.

— Знаешь что, лучше дай мне доступ, — точь-в-точь, обреченно, как я бабушке, выдохнула Комсомолка.

Проморгавшись, обнаруживаю побледневшее меню виртуального интерфейса очков, поверх которого, застилая обзор, висела плашка:

Часовой-стажёр Елизавета «Комсомолка» Гагарина прислала запрос на доступ к вашему интерфейсу Часового.

Позволить подключение?

Да/Нет

Кликаю «да», а сам ищу в толпе красный «петушок» Туриста с рюкзаком.

А, все, вижу.

Вижу и расслабляюсь.

Фарцовщик-контрабандист первый раз в нашей «нерезиновой». Это заметно сразу. И не только по аляповатому наряду времён «после смерти прабабушки раскопали её кладовку», но и по поведению. Одно то, как он уже вторую минуту пялится на рекламный плакат женского белья «Виктория Сикрет», вселяет в меня спокойствие.

С таким преступником — я справлюсь!

Лишь бы чудить в метро не начал. А то мало ли. Со странностями пары путешественников с «Земли 1» я уже познакомился.

Какой же он же наивный и беззащитный! Как хомяк в блендере.

Хотя, а чего я улыбаюсь? Если что, этот парнишка с лицом вокзального напёрсточника на «Земле 505» впервые! А если мне, жителю мегаполиса, случится попасть на его «Землю», разве я буду выглядеть по-другому?

— Всё, настроила! — радостно сообщила мне «второй номер».

Её саму, кстати, я в толпе не находил. Да это и неудивительно. Наверняка тоже накинула «маску» инопланетных технологий, превратившись из студентки-комсомолки советского пин-ап плаката в одного из серой массы пассажиров метро.

А, нет, «Комсомолка» оказалась под стать «Туристу», который за приметный «петушок», фотоаппарат «Зенит» и советский рюкзак и получил своё прозвище.

И «Комсомолка», и «Турист» вполне бы слились с толпой пассажиров московского метро. Году так в в восемьдесят пятом…

А на дворе, если что, две тысячи двадцать седьмой! И на фоне пятидесяти оттенков чёрных курток, эти двое привлекали взгляды как реконструкторы в полном боевом доспехе!

Уже догадываясь, что увижу в отражении, я взглянул на себя в зеркало ларька с очками. Патлы до плеч, Жиденькие усики цвета зрелой соломы, и клетчатый пиджак поверх голубой рубашки. С заляпанного зеркала на меня будто смотрел еще молодой отец!