– Птицы…

– Над этим островом пролегают миграционные пути, поэтому змеи каждый год собирали щедрый урожай. Однако птицы оказались более сложной добычей, нежели та, что прикована к земле. Змеи вползали на деревья, но если укушенная птица улетала, она была для них потеряна. Поэтому их яд в ходе эволюции стал в пять раз токсичнее, чем у материковых собратьев.

– Чтобы укушенная птица умирала как можно быстрее.

– Да. Яд местных тварей воистину уникален: самый настоящий коктейль из токсинов, и они не просто разъедают плоть! Под их действием отказывают сердце и легкие, начинаются мозговые и кишечные кровоизлияния. Вообще-то мы здесь именно ради этих гемотоксичных составляющих. Они очень перспективны для разработки лекарств от сердечно-сосудистых заболеваний.

– Так мы здесь пытаемся найти новый «Каптоприл»?.. – заметил Оскар.

– Ну, есть такие надежды у людей из «Танаки».

По правде говоря, эти надежды вполне могли оказаться обоснованными. «Каптоприл» – лекарство от повышенного давления, пользующееся большим спросом, – разработали в «Бристоль-Майерс Сквибб» на основе яда Bothrops jararaca (еще одной бразильской гадюки и близкого родственника местного вида).

– Кто знает, какие еще секреты скрывает этот яд? – продолжал Кен. – Вот, скажем, «Приалт» – мощное обезболивающее. «Илан фармасьютикалс» только что выпустили его на рынок. А ведь это разработка на основе токсина ядовитых моллюсков. Белок, обнаруженный в яде аризонского ядозуба, исследуют на предмет создания чудо-средства от болезни Альцгеймера. Компании по всему миру вкладывают немалые средства в программы по изучению ядов в надежде открыть новые лекарства.

– Похоже, наступило хорошее время для токсикологов, специализирующихся на ядовитых тварях, – широко улыбнулся Оскар. – Может, нам и самим стоит открыть свое дело… Акционерное общество «Яды»!

Кен шутливо ткнул в аспиранта крюком для ловли змей.

– Ты сначала свою первую змею поймай, а потом поговорим о собственном бизнесе.

Улыбаясь, Оскар двинулся к следующему колючему кусту, наклонился и приподнял нижние ветки. Что-то вырвалось из-под них и поползло по камням. Оскар вскрикнул, попятился и наткнулся на Ану Луис. Оба упали на землю. Змея длиной два фута поползла прямо к ним.

Кен прыгнул вперед и прижал ее к земле посередине, а потом осторожно приподнял. Змеиное тело беспомощно обвисло, крошечная голова с высунутым языком болталась.

Оскар попытался отползти подальше.

– Не бойся. Это Dipsis indica, полностью безобидный вид. Питается улитками.

– Я… я думал, она набросится на меня, – сказал Оскар, покраснев от стыда.

– Обычно эти маленькие змеи не нападают. Действительно странно, что она поползла к тебе. – Кен прикинул направление. – Скорее она просто ползла к берегу.

Как и браконьер.

Эта мысль ему не понравилась. Он взглянул в противоположном направлении, на ряд скал впереди и лес за ними. Опустил змею на камни, и та поползла дальше к песчаной полоске пляжа.

– Идем, – скомандовал Кен, взбираясь по склону.

За гребнем находилась выстланная песком ложбина. Кен ошеломленно застыл на краю. Того, что он увидел, просто не могло быть.

Почти все камни и открытые полосы песка были покрыты золотисто-желтыми змеями. Сотни королев острова – Bothrops insularis.

– Боже, – выдохнул Оскар, содрогнувшись.

Ана Луис перекрестилась, Диас поднял ствол и сразу опустил – не было необходимости стрелять.

– Все мертвы, – пробормотал Кен.

Но почему?

Ни одно из тел в песчаной чаше не шевелилось. И там были не только змеи. На самом дне лицом вниз лежало еще одно неподвижное тело.

Диас что-то сказал Ане Луис на португальском, та кивнула. Кен достаточно хорошо знал язык, чтобы понять: скорее всего, это был сообщник браконьера, найденного на берегу. Во всяком случае, эти люди были одинаково одеты.

Сейчас никому ничего не угрожало, но люди не могли сдвинуться с места, парализованные ужасом.

– Этот парень что, еще дышит? – подал голос Оскар.

Кен прищурился. Совершенно исключено!.. Впрочем, молодой аспирант оказался более зорким, чем остальные. У человека внизу действительно поднималась и опускалась грудь, хотя и неравномерно, рывками.

Ана Луис вполголоса выругалась и шагнула вперед, снимая с плеча сумку.

– Подождите, – остановил ее Кен. – Давайте сначала спущусь я. Возможно, некоторые змеи еще живы. И даже мертвые змеи могут кусать.

Ана Луис оглянулась, недоверчиво наморщив лоб.

– Существует немало рассказов о том, как человек отрубил голову кобре или гремучей змее, а его все равно укусили. У многих холоднокровных животных рефлексы работают даже после смерти.

Крюком отодвигая с пути тела, Кен медленно двинулся вниз по склону. Казалось, гадюки действительно мертвы. Они совершенно не реагировали на приближение людей – самый убедительный знак, учитывая их агрессивность.

Спускаясь ниже, он все яснее чувствовал непонятную вонь. Конечно, здесь ожидаемо стоял смрад плоти, разлагающейся на солнце. Но было нечто еще, более сильное. Тошнотворно-сладковатый запах, словно от гниющего цветка.