Я милостиво как бы дал согласие. Да, пусть исполняет, что хочет, и перед кем желает. Даже на своих концертах. С моей стороны, никому и никогда никаких ограничений не было и не будет. Если что, уже сам Мотыль поставит его на место. Конечно, Михаил намекнул и на дальнейшее сотрудничество, но сейчас я лишь сообщил ему, что из-за болезни сильно переутомился, и мне требуется некоторое время для восстановления. Мне ведь надо было готовиться, хоть они сами пока и не давали знать о себе, и к записи с немцами. Она была для меня намного важнее и, чего уж скрывать, доходнее. Похоже, что переговоры просто ещё не завершились. И, как только всё согласуют, нам с Ингой и её сёстрами придётся сразу же и резко включиться в работу. Так что, ждём и готовимся.

Нет, случился и интересный звонок. Я сам не поверил, но в эту же пятницу, уже ближе к вечеру, мне вдруг позвонил Лёва Кляймиц, ну, да, заместитель художественного руководителя «Ласкового мая»:

— Вячеслав, мы с Вами до этого не сталкивались, но друг о друге много наслышаны. — Что же, я спокойно подтвердил, что так. — Влад, конечно, из Москвы, но мы-то с Вами из Ленинграда и даже родились здесь. — Надо же, а Лёва-то не так прост, если даже об этом знает. Многие считали, что я родом из Кириши. Но у меня в свидетельстве о рождении был указан именно Ленинград. — Во-первых, разрешите пожелать Вам крепкого здоровья и дальнейших успехов. В эти дни по нашему радио вовсю передают Ваши новые песни. Нам бы хотелось включить их в свой репертуар, особенно «Заповедную страну» и «Ёжика». Тем более, хоть наш ансамбль создавал Савелий, но это же Вы стояли за его спиной. Так что, ВИА, в некотором смысле, и Ваш.

Да, тут Лёва попал в точку. Хоть мы и отошли от дел «Ласкового мая», но вся наша семья не переставала следить за «Ласковым маем». Так что, я и сам, и Инга, и девочки охотно разрешили ансамблю использовать все наши песни, какие там только пожелают. Ну, разрешение, в принципе, и не требовалось, но приятно было, что о нас помнят.

— И, да, Вячеслав, мы в ансамбле с радостью прослушали интервью Владимира Яковлевича Мотыля. Знаете, нас в марте тоже привлекали к массовкам при съёмках, когда снимали на площади само восстание, конечно, в качестве разных зевак. — Ну, само собой, где разные важные события, там без зрителей никак. Наверняка там, когда случилось восстание, и детворы тоже было полно? — «Песенка кавалергарда» уже сейчас всем сильно понравилась. И мы надеемся, что вы все как-нибудь посетите наши концерты.

Да, приятно слышать, хоть и незаслуженно, хорошие слова в свой адрес. Я не слишком был подвержен к воздействию лести, но тут решил как бы немного прогнуться, пообещав Лёве, конечно, уже позже, пару новых песен для ансамбля. Мне это нетрудно, тем более, всё не своё, так и, хоть как, ВИА надо поддерживать. Пусть другие композиторы желают больших денег, а я могу и бесплатно работать. Мне всё же и грехи свои тяжкие как-то отмаливать надо. Да, главным является спасение Советского Союза, но это, как я вижу, непросто и не совсем получается. Да, похоже, что исторические процессы всё же имеют большую инертность, и одному мелкому букашке, пусть и не бабочке Брэдбери, не просто на них повлиять. Но, с другой стороны, и и у меня не всё так безнадёжно. Я тоже уже что-то, особенно кое-кого, «сдвинул» с места. Если ничего не случится, и других скину…

— Э, приятно было, Лев, с Вами пообщаться. Большое спасибо за приглашение. Прямо сейчас не обещаем, но, думаю, что позже, как немного поправлюсь, мы точно навестим «Ласковый май».

Ну, да, почему бы и нет? Мы же с Ингой сейчас тоже работники Кировского завода. Может, и наши дети будут ходить в Дом культуры имени Газа и заниматься там в каком-нибудь кружке?

В субботу и воскресенье мы с Ингой и её сёстры уже отдыхали. Даже телевизор дружно посмотрели. Нас привлёк фильм «Анискин и фантомас». И ещё хоккей. Тем более, после разгромного поражения от сборной Чехословакии наши хоккеисты сумели собраться и в субботу одолели шведов — 3:1, хоть и с трудом. И ещё мы оба дня все вместе гуляли с детьми, и довольно долго. Устали дома сидеть. А то, если и выходили на улицу, но ненадолго. Хотя, оттого, что наши доблестные «органы» просили не слишком отсвечивать, как бы в целях нашей же безопасности, то и не мелькали. Мы послушые — и законов СССР не нарушаем, и против советской власти ничего не замышляем, и даже камней за пазухой не держим. В начале апреля температура днём поднималась и до десяти градусов, в начале этой недели она упала до нуля, а сейчас немного, до пяти, поднялась. Тем не менее, ночью имели место и лёгкие заморозки. Да, слякотно и не совсем удобно гулять с детьми, но, что поделаешь, в Ленинграде всегда так было и будет. Места тут такие, как говорится, с умеренным и переменным климатом. Хотя, согласно прогнозам погоды, такая температура продержится почти до конца месяца. И там уже должно резко потеплеть. Так что, немного осталось…

А в понедельник я вышел на работу. Можно было попросить врачей и просидеть дома ещё неделю, но не стал. Неудобно было, так и требовалось начать полноценную жизнь. Хотя, с удовольствием бы поехали бы куда-нибудь отдыхать, но у нас это никак не получалось. Если честно, всё из-за сложностей в нашей семейной жизни. Мы с Ингой эти два года провели очень напряжённо. Ладно, что сейчас как бы всё успокоились и пришло в норму. Но я, если честно, всё же гадал, надолго ли?

Само собой, в отделе товаров народного потребления меня встретили радостно. Я числился там инженером-технологом. Хотя, сейчас отдел и его цех, как ни странно, выпускали лишь изделия, разработанные мной. Но, вообще-то, оказалось, что за время моего вынужденного отсутствия их производство было быстро переведено, и с увеличением количества выпускаемой продукции, на другие предприятия. Ладно, что они все располагались в РСФСР. Мне, хоть многим и нравилось, не хотелось мотаться по командировкам по всему Советскому Союзу, так и знал, что в других местах качество выпускаемой продукции сразу бы упало. И сейчас сотрудники отдела занимались передачей нужных документов. Кто-то был отправлен и в срочную командировку. Я, если честно, охотно съездил бы разве что в Чебоксары. Но там, вроде, на одном важном военном заводе, хорошо знакомом Николаю, выпускающем, как он знал, взрывчатку и ещё авиабомбы, началось лишь производство стиральных машин. Они были неплохо освоены, и моё вмешательство не требовалось.

А сейчас отдел сосредоточился на производстве посудомоек и, надо же, чемоданов и прочих тележек на колёсиках. Ну, тут было всё понятно. Во-первых, посудомойки являлись достаточно сложными изделиями. И, во-вторых, Ленинград никак не мог остаться без столь нужных изделий, как новомодные чемоданы и тележки. Они сейчас были сильно востребованы и являлись страшным дефицитом. Их производство в Кириши, хоть и срочно, лишь налаживалось. Правда, направить меня туда в командировку никто не собирался. Изделия были не столь сложными, и вмешательство их разработчика просто не требовалось. И от меня ждали нового изделия, ну, да, кухонного комбайна, точнее, целой серии его модификаций.