– Когда кажется, креститься надо, Ирина Леонидовна, – бурчу, переводя внимание с невролога на маленькую девочку. – Ко мне нужно приводить пациентов, если понимаешь, что они явно мои, а не чтобы лишний раз напугать, – высказываю резко.

– У нас подозрение на липому, – шелестит мать девочки.

Оу… А это серьезно.

– Примешь? – повторяет вопрос, пользуясь моим замешательством.

Конечно, приму. Разве у меня есть вариант отказаться?

– Проходи, – сменяю гнев на милость. – Что там у вас? Есть свежее МРТ? – обращаюсь уже к матери.

– Есть. Сейчас, – произносит сбито. Шелестит пакетом, достает оттуда диск и дрожащими руками протягивает его. – Месяц назад делали.

– Причина? – впиваюсь в женщину взглядом, мне важно знать все от и до. Чтобы принять решение о необходимости операции, я должен буду учитывать множество факторов.

Влезть в спинной мозг только кажется, что легко. Гораздо сложнее в процессе операции ничего не испортить.

Нейрохирург, словно снайпер, ошибается лишь один раз. У таких, как я, нет права на осечку. Потом не исправишь.

Ирина оставляет мне своих пациентов и уходит, у нее по-прежнему идет прием. Мать девочки, попеременно вздыхая и всхлипывая, в красках описывает стандартные жалобы, я, запуская диск, принимаюсь изучать его содержимое.

– Походка устойчивая? Запинается? – уточняю по мере изучения снимков.

– Стала недавно, – горестно вздыхает мать.

– Насколько недавно? – спрашиваю с легким нажимом.

И чем больше узнаю, тем тверже становится мое решение о проведении срочной операции. Если динамика сохранится, то ребенок не только перестанет передвигать ногами, но и отключится вся нижняя часть.

Медлить нельзя ни единого дня. Нужно завтра же их госпитализировать, собирать анализы, делать повторное МРТ и… оперировать.

Из КДЦ выхожу гораздо позже, чем изначально рассчитывал, и, едва передвигая ногами от усталости, дохожу до авто. Сажусь за руль, на миг закрываю глаза, собирая остатки сил в кулак.

Мне нужно как можно скорее добраться до квартиры и, наконец, отдохнуть. Завтрашний день будет не легче.

Мысли по-прежнему крутятся вокруг Юльки. Мне так и хочется позвонить Марку, чтобы узнать, как давно она родила.

Тяжело осознавать, что Ленская так быстро меня забыла, но факт остается фактом. Раз на момент нашего расставания она была не беременной, то залетела чуть позже. Может через пару месяцев, не более того.

– Выбрось ее из головы, Ник, – заклинаю себя. – Она сделала свой выбор.

Но, выезжая с парковки, поворачиваю в противоположную от дома сторону и прокладываю маршрут через парк. Кажется, я теперь буду ездить так чаще.

Глава 3. Юля

Наша прогулка не задается с самого начала. Мало того, что пока собирались гулять, Лилечка навалила полный подгузник, и мне срочно пришлось ее переодевать, так улица нас встретила моросью.

Только стоит отойти от дома на пятьсот метров, как морось превращается в летящие капли.

М-да… Под дождем долго не проходишь… Даже с учетом дождевика на коляске.

Не обладая особым выбором мест, где можно скрыться и переждать надвигающийся ливень, ускоряюсь. Добежав до ближайшего супермаркета в самый последний момент перед ливнем, восстанавливаю дыхание, проверяю детский чуткий сон и принимаю единственно верное решение в данной ситуации. Отправляюсь за покупками.

Проходя мимо наполненных стеллажей, никуда не спешу, пользуясь случаем, спокойно выбираю нужный товар и потом бережно кладу его на чехол люльки.

Лишь подойдя на кассу, вспоминаю про забытые подгузники. Тех, что есть дома, не хватит до завтрашнего дня.

Поскольку идти в детский магазин, где я их обычно покупаю, при такой погоде точно не вариант. Доставку не заказать, ибо бесплатная будет лишь на завтра. С учетом дождя цены на услуги курьера подскочили в два раза, а я не хочу переплачивать.

Сейчас, когда я в шаге от приобретения собственной квартиры, нужно экономить каждую копейку. Мне пригодятся все мои сбережения от и до.

Покинув очередь к кассам, отправляюсь в детский отдел, долго и упорно выбираю пачку. У моих сладких булочек аллергия на определенные бренды, а среди представленных других марок я ни одной не знаю. Приходится на ходу изучать.

– Где у вас вода? – вдруг слышу до боли знакомый мужской голос. Он прокатывается шаровой молнией по пересохшим венам, вмиг сжигая меня изнутри до тла.

– Никита? – шепчу на выдохе.

Застываю.

– После детского отдела налево, – слова доносятся до меня, словно через толщу льда.