– Согласен!

Я прищурилась. Что-то подозрительно быстро и легко он согласился. Но так уж и быть. Я все равно буду настороже.

Пока Тимур заказывал нам завтрак, я отошла от столика.

За небольшим заборчиком, что отделял территорию кафе, начинался склон к реке. Эх, скинуть бы босоножки и пройтись по траве!

Я даже зажмурилась, настолько это желание было сильным.

– Здорово, правда?– за спиной раздался голос Кишева.

– Угу, – согласно кивнула я.

– Я знал, что тебе понравится.

В груди разлилось тепло.

Конечно, знал. Ты ведь знал обо мне все. Только использовал это во вред нашим отношениям.

Настроение от этих мыслей стало портиться, и я поскорее их отбросила. Все это в прошлом. А будущего у нас нет. И думать об этом не стоит даже.

– Пойдем? Еду принесли.

Мне не хотелось есть. Но пришлось подчиниться. Будет странно, если Тимур будет завтракать, а я просто стоять на склоне холма.

Так что глазунью, которую нам только что приготовили, все же пришлось поковырять. И тайком наблюдать за Кишевым. Он ел с аппетитом молодого здорового мужчины. Но при этом аккуратно и абсолютно бесшумно. Мне это в нем всегда нравилось. Врожденный этикет, учитывая, что родились мы оба в простых семьях.

– Почему ты не ешь? Не нравится? – он смотрел на меня внимательно.

– Просто не люблю есть по утрам,– я отпила пару глотков безалкогольного мохито.

– Странный ты врач,– Тимур улыбнулся уголками губ.– Куришь, режим питания не соблюдаешь.

– Откуда ты,– я вспыхнула от смущения. Я же вроде бы рот прополоскала.

– Просто очень внимательный, – от его улыбки мне стало еще хуже.

А потом я приказала себе расслабиться.

Ну, знает он, что я покуриваю иногда. И что с того? Я же взрослая девочка. Могу себе позволить.

– Если хотите, то можете подойти вон туда,– официант появился как чертик из табакерки и стал собирать пустые тарелки.– Там у нас кролики в загоне. Можно погладить, они это любят.

– Ух ты! – я даже подскочила.– Тим, пойдем, а?

– Конечно, пойдем, – он поднялся моментально.

Пока я визжала от умиления, тиская пушистых ушастиков, Тимур наблюдал за мной. И улыбался, когда я показывала ему очередного красивого кролика. Засмеялся только, когда я обозвала его безэмоциональным роботом. Потому что как можно было не пищать от восторга в этом кроличьем раю – я не понимала.

– Скажи, Ася, давно ты в госпитале работаешь? – Тимур облокотился на заборчик и сцепил пальцы.

– Еще в институте начала,– я увлеченно чесала очередные уши.

– И там уже работал твой начальник?

– Да-а. Он меня и позвал. А почему ты спрашиваешь? – я приставила ладошку ко лбу, чтобы посмотреть на него против солнца.

– Просто интересно, почему ты уехала из Москвы,– он развел руками. – Ты же там ординатуру заканчивала.

– Все про меня раскопал, да? – я отпустила зверька на землю и поднялась с корточек.

Тимур улыбнулся, но отвечать не стал.

А я вдруг почувствовала себя дурой. Катаюсь тут с ним, болтаю всякую ерунду, кроличью ферму перегладила уже всю. А он, наверное, в душе смеется надо мной. Не заведующая, а идиотка какая-то с ветром в голове. Не зря же про работу стал спрашивать.

Передумает давать денег госпиталю, меня главврач придушит.

– Ася? – видимо, вся гамма моих чувств отразилась у меня на лице. И Тимур это заметил.

– Отвези меня на работу, – я нахмурилась.

– Ася, что случилось?

– Ничего не случилось. Выходной закончился. У меня куча дел, которые я должна закончить. Отвези меня, пожалуйста.

Спорить с ним и ругаться не хотелось. Точно решит, что я истеричка.

– Хорошо, – он пожал плечами.

Я укусила себя за щеку.

Ну вот, уже.

Но больше не говоря ни слова, я направилась к парковке. Подошла к машине и затопталась вокруг нее, пока Тимур расплачивался за завтрак.

Машина коротко прогудела, как только он подошел. Двери разблокировались, но я снова замерла перед ступенькой.

Ну, вот зачем такие машины покупать, а?

– Я помогу,– Кишев подошел сзади и положил свои ладони мне на пояс.

Но не поднял меня, как прежде, а прижал спиной к своей груди.

Горячий. Сильный. Безумно волнующий.

Все мысли и слова выветрились у меня из головы, как только я ощутила его губы на своей шее.

– Может, останемся здесь? Ася, ты же помнишь наши ночи. Мы ничего не теряем. Зачем сопротивляться неизбежному?