Я вру безбожно, но мне наплевать. Эта дурочка и её папаша большего и не достойны.

— Какие проблемы? — переспрашивает меня Александра, дочь прапорщика.

— Не твоё дело. В суде узнаешь.

— В каком суде?

— В нашем, самом справедливом советском суде. Ладно… Если все прелюдии уже закончены, то давай поговорим, как взрослые люди.

— Чего?

— Ничего… Давно залетела?

— Я… Я не знаю точно.

— А от кого?

— Н-не знаю…

— У тебя что, было много их?

— Угу…

— Это, конечно, не моё дело, но давай по чесноку. У тебя проблемы с этим что ли? Не можешь удержаться?

— Угу…

— И давно это у тебя?

— С детства…

— Что? Прямо с самого раннего детства?

— С тринадцати лет…

— Солдатики постарались?

— Угу…

— Отец знает?

— Ну, да…

— И что он?

— Порол меня ремнём.

— Сильно?

— Сидеть не могла потом.

— Помогло?

— Не-а… Только хуже стало. Мне теперь нравится, когда со мною обращаются грубо и жёстко.

— И часто это у тебя происходит?

— Пару раз в месяц… Слушай. Миша! А почему я с тобой так откровенно веду себя?

— Потому что я мог бы тебе помочь.

— Чем? — усмехнулась девушка. — Отпердолишь меня что ли? Ты же сказал, что у тебя проблемы с этим?

— Мою бабушку в деревне все считали ведьмой. Но она была, как бы это выразиться, целительницей. Она меня кое-чему научила… Скажи: «Ты хочешь избавиться от этой своей зависимости?»

— Ничего не получится. Отец меня уже таскал по врачам. Таблетки какие-то давали. Помогало, но ненадолго. А однажды даже гипнотизёра какого-то приводил ко мне. Но у него ничего не получилось… Я и с ним тоже перепихнулась…

— Ты мне не ответила… Ты хочешь избавиться от своей зависимости?

— А толку-то? У меня уже второй месяц задержка… Кому я буду нужна с ребёнком? Тем более, что все в нашей части знают про меня…

Достала она меня уже.

— Ответь мне! Ты хочешь избавиться от всех своих проблем?

— Да… Но…

— Тогда, пойдём со мной! Я постараюсь тебе помочь…

Дойдя до пляжа, мы легко нашли Ирину с Олегом. Ребята удивлённо смотрели на меня и мою новую спутницу.

— Это кто? — спросила Ира.

В её голосе даже присутствовала некая ревность…

— Это — Александра. Или можно просто Саша.

— И где ты её взял? — не стесняясь присутствия Саши, допрашивала меня Ирина.

— А что? Что-то не так?

— Я пойду уже… — застеснявшись чего-то вдруг дёрнулась в сторону дочь прапорщика.

— Сиди! И не дёргайся! — скомандовал я, и она меня послушалась.

— Да, пусть идёт! — уперев руки в боки, продолжала наезжать на Сашу Ира. — Ты что, не видишь? Да на ней же пробу ставить некуда.

— Ира! Успокойся! Я всё знаю. Даже больше, чем ты. У Саши есть определённые проблемы, и я хотел бы ей помочь. Лучше отнесись к ней не так агрессивно. Ей помощь нужна, а не осуждение.

— Знаю я, какая ей нужна помощь. — не унималась Ирина.

— И я тоже знаю…

— Да что ты знаешь?

— Уж побольше тебя. Поверь мне!

Ира насупилась. Ей явно не нравилась эта девица, но спорить со мной она не стала.

— И что ты хочешь с ней сделать? — иронично спросила она меня.

— Попробую вылечить её от этой болезни?

— Она ещё и больная к тому же? Надеюсь, не заразная?

— Не знаю. Но, думаю, что и это тоже не проблема для меня. давайте пойдём к нам. А тебя Ира, я даже попрошу ассистировать мне в лечении. Тебе Олег, увы, лучше в этом не участвовать. Женские болезни не для мужских глаз.

Олег покраснел. У него это получалось легко и непринуждённо. Выглядел он при этом очень даже умилительно. Большой ребёнок.

Ира подхватила Александру под руку и потащила в сторону нашего пансионата. При этом, она о чём-то с ней строго разговаривала. Умеет она это дело. С Машкой тоже себя вела, как старшая сестра.

— А что за проблемы у этой девушки? — вполголоса спросил у меня князь.

Мы шли, чуть отстав от девчонок, так что можно было говорить свободно.

— Понимаешь, Олег, есть такая болезнь у женщин. Называется нимфомания.

— Что-то слышал. — снова покраснел мой спутник.

— Так вот… Александра выросла в воинской части, где всегда было много здоровых и сексуально озабоченных самцов. Отец у неё — прапорщик. Строгий военный. И судя по всему, росла она без матери. В связи с этим у неё с детства возникло это отклонение, которое вылилось в такое вот психопатологическое отклонение.