Два эти оттенка нашли свое выражение в двух различных, но однородных творчествах, в поэзии Тютчева и Фета. Я сказал бы, что в строгой и суровой поэзии Тютчева нашло свое воплощение мужское начало, тогда как в нежной поэзии Фета, полной голубых красок, воплотилась красота женственности. Тютчев смотрит на жизнь суровым взглядом. Фет влюблен в жизнь, как в женщину, но в то же время он слишком философ, чтобы не понимать, что он срывает последние цветы. И потому он любил их настолько, что с жадной торопливостью спешил насладиться ими сполна, он опьянял себя их ароматом, он окружил себя такой роскошью разнородных и разноцветных цветов, что во всех его песнях вы чувствуете их светлую душистую пыль. Он любил любовь и женскую нежность с такой силой, что в его поэзии слова смешиваются с поцелуями, и всё его творчество озарено чисто-женственным изяществом, полным ласки, намеков, и недомолвок. Ни у одного из русских поэтов нет таких воздушных мелодических песен о любви. Глубоко поняв это чувство, Фет воссоздает в своей поэзии полную его гамму от самых легких идеальных мечтаний до самой торжествующей страсти.

Возьмите например его прозрачное и нежное, как трепетанье крыльев бабочки, стихотворение, где он описывает девушку, на другой день после того как она поняла, что такое любовь.

«Из тонких линий идеала,

Из детских очерков чела

Ты ничего не потеряла,

Но всё ты вдруг приобрела.

Твой взор – открытей и бесстрашней,

Хотя душа твоя тиха;

Но в нём сияет рай вчерашний

И соучастница греха»[112].

Это идеальное чувство любви приобретает двойную красоту, когда Фет соединяет его с воспроизведением мимолетных состояний из жизни Природы.

«Сядем здесь, у этой ивы.

Что за чудные извивы

На коре вокруг дупла!

А под ивой как красивы

Золотые переливы

Струй дрожащего стекла!

Ветви сочные дугою

Перегнулись над водою,

Как зеленый водопад;

Как живые, как иглою,

Будто споря меж собою,

Листья воду бороздят.

В этом зеркале под ивой

Уловил мой глаз ревнивый

Сердцу милые черты…

Мягче взор твой горделивый…

Я дрожу, глядя, счастливый,

Как в воде дрожишь и ты».

Возьмем другой полюс любви, тот момент, когда счастливый влюбленный задыхается от страсти.

«Какое счастие: и ночь, и мы одни!

Река – как зеркало, и вся блестит звездами;

А там то… Голову закинь-ка да взгляни:

Какая глубина и чистота над нами!

О, называй меня безумным! Назови

Чем хочешь! В этот миг я разумом слабею

И в сердце чувствую такой прилив любви,

Что не могу молчать, не стану, не умею!

Я болен, я влюблен; но, мучась и любя, —

О, слушай! о, пойми! – я страсти не скрываю,

И я хочу сказать, что я люблю тебя —

Тебя, одну тебя люблю я и желаю!»[113]

«Я болен!» Этот возглас может напомнит мудрые слова одного эллинского философа: «Религия – болезнь, но болезнь священная».

Такой же деликатностью языка и двойственностью очарования отличаются те стихотворения Фета, где он выступает неменьшим маэстро, стихотворения из жизни Природы.

Волны, облака, снежинки, и цветы, деревья, облака, полосы света, и волны, эти перепевные, слитные, вечно-повторные, вечно-новые сплетенья отдельных воплощений Красоты без конца опьяняют Фета, он смотрит на мир просветленным взглядом, на губах его возникают мелодические слова, и призрачная невеста, одухотворенная Природа, вступает в бестелесный брак с влюбленной душою поэта.

Это – поэзия нюансов, тонких, еле зримых, но видных и существующих. Есть улыбки: они еще не возникли, но вы их уже видите, вот-вот сейчас они блеснут. Но нет, они исчезли не возникнув, – и всё же вы могли их почувствовать.

Есть такие же моменты в жизни души и в жизни Природы. Это мир недосказанного, царство прозрачных теней, того, что чувствуется, но не поддается выражению. Фантазия Фета, как героиня поэмы Тэннисона, фея Шалотт, не соприкасается с жизнью, а воспроизводит в чудесных узорах то, что она видит отраженным в зачарованном зеркале.

Я обхожу пока молчанием целый ряд превосходных образцов философской лирики Фета, и кончаю цитаты из него стихотворением, написанным более полустолетия тому назад, и тем не менее настолько отмеченным печатью современного символизма, что как будто это цветок раскрывшийся сегодня утром.