– Палачи?

– Возможно. Вероятно. Иначе майор не приложил бы столько трудов, чтобы создать свой кукольный театр.

– Думаешь, дело в чувстве вины? – спросила я. – Способ вернуть их обратно, не отменяя то, что он сделал?

– Любопытная идея, – заметил Доггер. – Определенно, это комплект сувениров. Может быть, каждая фигурка – это memento mori, символ на память об умершем. Он также мог использовать их как aides memoire – подсказки, чтобы воскресить в памяти ужасные мгновения, когда его жертвы падали в люк.

Боюсь, я не сдержалась и нервно сглотнула. Я не боюсь смерти, но смерть преднамеренная, внезапная и насильственная, смерть на конце веревки, кажется такой несправедливой. Не могу представить себе чувства родных.

– Доггер, значит, ты считаешь, что майора Грейли убил кто-то из родственников его… клиентов?

– Это было бы правомерным допущением, – сказал Доггер, – которое нам нужно либо доказать, либо отбросить.

– И как мы это сделаем? С чего начнем?

– С газет, – ответил Доггер.

– Что?

– Мне сказали, – продолжил он, и я не спросила, кто именно, но склонна подозревать Альфа Мюллета, – что сегодняшние «Всемирные новости» содержат список всех повешений в этом столетии с эффектными фотографиями.

– Боже мой! – воскликнула я и добавила: – Благодарю, Доггер. Пойду раздобуду номер. Это может сэкономить нам много усилий.

– Мои мысли именно таковы, мисс Флавия.

Вот еще одна черта, которую я люблю в Доггере. С ним легко расставаться. Не нужно изобретать изощренные прощания и вежливые завершения беседы. Просто уходишь, что я и сделала.

Через минуту мы с «Глэдис» уже летели по каштановой аллее, мимо ворот Малфорда, и их покрытые мхом зеленые грифоны, удивленно распахнув клювы, смотрели, как мы уносимся в Бишоп-Лейси.

Не доезжая кондитерской лавки мисс Кул, мы остановились. Я изящно спустилась и с величайшим почтением прислонила «Глэдис» к красному почтовому ящику у входа.

Я остановилась, чтобы прочитать написанную от руки записку: «Пропал, заблудился или похищен серый кот с коричневым воротничком и красным колокольчиком. Отзывается на Озорника. Не кормить яблочной шкуркой, его тошнит».

Хозяйкой кошки была леди из «Ворчливых наседок» – ежемесячного собрания прихожанок Святого Танкреда. Если мне нужна информация, пропавшая кошка – идеальный повод навестить ее. «Кажется, я видела вашего Озорника за церковью. Он (предполагаю, что это он) грыз яблочную шкурку, и его тошнило, и я сразу подумала о вас».

Когда я вошла в лавку, приветственно звякнул колокольчик. Возникла драматическая пауза, перед тем как отодвинулась занавеска, отделяющая жилую часть дома, и за прилавком в окружении мятных конфеток, карамелек и просроченных шоколадок с довоенных времен воздвиглась почтальонша мисс Кул.

– Да? – сказала она, поворачиваясь ко мне лицом. – О, Флавия, это ты, милочка.

Она удивилась.

– Ты получала письма от своей сестры Офелии?

Она прекрасно знала, что нет. Каждая посылка, каждое письмо, каждая открытка в Бишоп-Лейси проходили через ее руки, были тщательно осмотрены, встряхнуты, обнюханы и просвечены мощной лампой, перед тем как достаться получателю.

– Нет, мисс Кул. Насколько я знаю, она где-то в Германии. У нее все еще медовый месяц.

– На этой неделе Гамбург, она отдает должное Мендельсону. Пару дней назад написала Шейле Фостер.

– Ах, да? – я попыталась изобразить удивление. Не могу позволить, чтобы эта женщина знала о моей сестре больше, чем я. – Когда она звонила пару дней назад, она не говорила мне об этом.

– Звонила? Ты сказала, она звонила тебе?

– О да. Она довольно часто звонит. Мы очень близки, знаете ли.

Если бы лжецы рассыпались в прах, я бы уже провалилась в щели между досками пола.

– Что ж! – сказала мисс Кул. – Должно быть, она теперь весьма состоятельна. Заграничные звонки очень дороги. Очень дороги.

Я самодовольно улыбнулась и ничего не ответила.

– Итак, чем я могу тебе помочь сегодня? Марки? Конфеты? Сувениры?

– Нет, благодарю, мисс Кул, – отказалась я. – Только экземпляр «Всемирных новостей».

Ее брови взлетели к потолку.

– О боже. Это же не… Имею в виду… «Всемирные новости» – это не то, что можно считать…

– Все в порядке, мисс Кул. Мне просто нужен купон. Газета проводит конкурс сочинений на тему «Молодая Британия и современные познания». Замечаете, как рифмуются слова Британия и познания? Хочу написать стихотворение. Я выиграю, я уверена.