Шрифт:
Я открыла дверь шире и шагнула назад.
– А! Миссис Мюллет! – сказал инспектор, взглянув поверх моего плеча.
Я обернулась и увидела миссис Мюллет на верху лестницы, поддерживаемую Доггером. Они начали медленно спускаться. Ее лицо было пепельно-серым. Интересно, это пудра?
Я покачала головой, чтобы сфокусировать взгляд.
Они спускались по главной лестнице и вполне могли бы быть королем и королевой фейри во плоти. В один миг миссис Мюллет купалась в теплом свете воспоминаний, в следующий – выглядела как слегка подогретый завтрак Смерти.
Она что-то скрывает. Ну конечно же! Почему я раньше не поняла?
О, миссис М., подумала я. Во что вы ввязались?
Когда они приблизились к подножью лестницы, инспектор Хьюит подошел и взял миссис Мюллет за руку.
Разве не мило, подумала я, но потом меня осенило. Нет. Постойте. Он проверяет ее пульс.
Я знаю, как работает подозрительный ум, поскольку я сама так устроена. Обладать блестящим умом не всегда легко.
– Пойдемте, я поставлю чайник, – сказала я, делая одновременно величественный и скромный жест в сторону кухни.
Дражайший друг моего покойного отца, викарий, демонстрировал освежающую прямоту в личной беседе. Он однажды сказал: «Чай и вера побеждают все».
Я не могла не заметить, что на первое место он поставил чай.
Значит, сейчас мне нужно открыть глаза и уши и закрыть рот. Быть Полли-поставь-чайник-де Люс [11] . Надо быть сдержанной.
– Инспектор Хьюитт и миссис Мюллет, пойдемте за стол. Я заварю чай, и Доггер достанет чашки и блюдца.
Доггер поднял руку, словно собираясь убрать прядь волос со лба, но в последний момент изменил движение, смахнув воображаемую пылинку с рукава. Я одарила его незаметной улыбкой из тех, которыми мы обмениваемся, и он ответил мне тем же. Один взгляд, в котором тонна смысла.
11
Флавия намекает на детскую народную английскую песню Polly, put the kettle on.
Я начала возиться с заваркой – идеальный предлог, чтобы задержаться и послушать.
– Итак, миссис Мюллет, – приступил к делу инспектор, открывая блокнот. – Продолжим с того места, на котором остановились?
– Я рассказала все, что могла, – сказала миссис Мюллет.
– Что ж, тогда расскажите еще раз, пожалуйста, – попросил инспектор.
Миссис М. извлекла носовой платок откуда-то из недр своего платья и приложила его к глазу, хотя я заметила, что слез не было.
Она кивнула.
– Возвращаясь ко вчерашнему дню, вы утверждаете, что собрали грибы утром по пути к коттеджу «Мунфлауэр», приготовили их, подали майору Грейли на завтрак, потом ушли и больше не возвращались.
– Да, – подтвердила миссис Мюллет.
– Не будете ли вы любезны объяснить в таком случае, почему два свидетеля независимо друг от друга заметили, как вы уходите из коттеджа «Мунфлауэр» через несколько часов после завтрака?
– Должно быть, они с кем-то меня перепутали, – сказала миссис Мюллет. – Бывает.
Я заметила, что Альф наблюдает за своей женой так же пристально, как инспектор, и даже более пристально. А она внимательно смотрит на него.
Что, черт возьми, здесь происходит, задумалась я, наливая чай. Если бы мне удалось застать миссис Мюллет в одиночестве, я бы вмиг вытянула из нее правду, но инспектор Хьюитт умудрился сбить ее с пути. Как она выразилась? «Этот человек выводит меня из себя».
Когда он умудрился вывести ее из себя? Где? Как? Почему?
Раздражение как мотив для убийства часто упускают – дело не в том, что миссис Мюллет убийца, дело в принципе. Даже незначительное раздражение, которое лелеют и питают, может превратиться в потрясающий и порой неожиданный приступ ярости.
Доггер как-то вскользь сказал, что ярость – родственница сложного процента [12] , и этот комментарий от человека, никак не связанного с финансовой сферой, показался мне странным. Тем не менее я запомнила эти слова, и теперь, кажется, они объясняли, как инспектор Хьюитт вывел миссис Мюллет из себя, пусть я еще и не поняла почему.
У меня закружилась голова. Почему я не могу так же легко взять ситуацию с расследованием под контроль, как делала это раньше? Мне мешает невидимый туман? Теряю хватку?
12
Сложный процент – это начисление процентов не только на начальную сумму, но и на процент, который уже накопился. Доггер показывает свою невероятную эрудированность.
Инспектор Хьюитт и миссис Мюллет сидели за столом друг напротив друга, неподвижные, как восковые фигуры.
Застой. Вот слово, которое я пыталась подобрать.
Кухонная дверь неожиданно распахнулась, и в помещение с грохотом влетела Ундина. То что нужно, подумала я.
– Флавия! Флавия! – она издала свой фирменный пронзительный вопль, слишком громкий для человеческого уха. – Ты только представь! Этот майор Грейли! Покойник! Он раньше служил палачом! Мне сказал констебль Роупер!