– А почему бы и нет? Ведь со мной был новый аппарат "СЛ-3". Вы ему мало доверяете, а я считаю, что он наиболее пригоден для геологических изысканий.

– Зачем так говорить, Валя!
– смеясь, перебил ее Сандро.
– Удобнее всего Мартын: он сам ищет.

– Ну и что же? Нашел?

– А твой?

Валя замялась и почему-то покосилась на Омегина:

– Пока ничего стоящего внимания не найдено, но я надеюсь.

– А мы?
– опять перебил ее Сандро.
– Мы тоже надеемся.

– Дорогой товарищ Беридзе, разрешите мне договорить, - недовольно сказала Валя.
– Вы можете взять слово в конце заседания.

Сандро удивленно взглянул на нее, но Валя уже продолжала:

– Неподалеку от города я нашла несколько кусков минерала, очень похожего на лепидолит. Я, конечно, не была в этом уверена... Вы же знаете, какой я геолог... Аппарат не показал присутствия рубидия. Я не могла понять, чья это ошибка, - моя или аппарата. Надо было сделать химический анализ минерала. Меня направили в лабораторию к Алексею Константиновичу. Рубидия в этой породе не было. Пришлось снова продолжать поиски.

– Неужели за два дня ты ничего не могла узнать о нас?
– недоверчиво спросил Андрей.

Валя отрицательно покачала головой, хотела что-то сказать, но покраснела от смущения и отвернулась.

Она не умела лгать, поэтому чистосердечно покаялась. В первый день Валя действительно искала нас, а потом, когда ей попался минерал, похожий на лепидолит, увлеклась испытаниями и позабыла обо всем. Хотела доказать нам, что только простенький аппарат "СЛ-3" может найти рубидий. Омегин сказал, что мы находимся неподалеку, и Валя хотела немедленно мчаться к нам, но потом решила подождать дня два. Возможно, ей повезет, и тогда мы убедимся в преимуществах новой модели.

– Но ведь Алексей Константинович мог выдать вас, - заметил я.

Валя рассмеялась.

– Ну, нет. Он обещал не говорить вам раньше времени.

– Вот как!
– воскликнул Андрей.
– Целый заговор...

Омегин снисходительно улыбнулся.

– А что тут плохого? Она хотела самостоятельно проверить новый прибор. Валентина Николаевна - дочь моего старого друга, помню ее еще девочкой.

– Вот теперь многое становится понятным, - сказал я.
– Сначала вы ей, а потом она вам начала помогать! Видимо, так?

– Услуга за услугу, - согласилась Валя.
– Я считала своим долгом...

Андрей не мог скрыть легкой обиды:

– Узнаю Валю. Начала экспериментировать из чувства долга, да так увлеклась, что и о нас забыла.

Валя вспыхнула, исподлобья посмотрела на Андрея.

– Зачем вы так?

– Дорогая Валентина Николаевна, - обратился - к ней Сандро, - вы сама вызвались расставить аппараты во дворце?

– Конечно, сама, - ответила она и рассказала, что ей очень хотелось побывать во Дворце культуры, где была открыта выставка горных богатств района, да заодно и проверить, нет ли в выставленных минералах следов рубидия. Алексей Константинович советовал ей обязательно исследовать карналлиты, найденные около деревни Волково.

Валя нашла их, но, к сожалению, процент содержания рубидия в этой породе оказался ничтожным. Она хотела проверить еще некоторые образцы, но помешал Сандро. Пришлось довольно долго приводить его в чувство.

– Однако я до сих пор так и не знаю, что со мной случилось, - сказал Сандро.
– Кипящий аквариум, обжигающий металл, потом этот удар по затылку. До сих пор в голове звенит...

– Счастливо отделались, молодой человек, - заметил Омегин.
– Это значит, что мощность моей установки не так уж велика, как я думал.
– Он помолчал и добавил: - Теперь я не знаю, осталась ли в здании коррозия или нет.

Андрей поднялся с кресла.

– Сейчас проверим, - сказал он, потирая руки.
– Посмотри, Валюша, индекс ржавчины.

Валя достала записную книжку, перелистала странички и назвала нужный индекс.

Наблюдая за экраном аппарата, Андрей пошел вдоль стен.

Омегин объяснил Сандро сущность тех явлений, которые выглядели чудесами. Впрочем, и нам было многое непонятным. Он напомнил, что под действием ультразвука вода кажется кипящей, оставаясь вместе с тем совершенно холодной. Он говорил, что тонкие металлические части аквариума и даже стекло вибрировали с частотой ультразвука. Когда Сандро прикасался к ним, то чувствовал ожог . обычное ощущение, знакомое всем, кто работал с ультразвуком.

– К сожалению, меня не предупредили о том, что в здании есть аквариум, посетовал Алексей Константинович.
– Рыба погибла.

– Но разве ультразвук может уничтожить коррозию?
– спросил я. И получил примерно такое объяснение.

Оказывается, Омегину удалось установить, что при некоторых ультразвуковых частотах и одновременном подогреве высокой частотой полностью распадаются молекулы окиси железа. Достаточно сообщить окружающей среде колебания такой частоты, чтобы в молекулах окиси возникли какие-то, пока еще недостаточно изученные, резонансные явления, приводящие к разрушению этих молекул. Таков был второй способ борьбы с коррозией.