– Тут можно бежать медленнее, – подсказал Скиф Еве. – До заполнения подвала далеко, тут выше…

– Я даже ноги не хочу замочить, – буркнул им Кир, решительно направляющийся куда-то вправо. – Мне ботинки жалко. Вон выход!

Они подскочили к двери, стали стучаться в нее, надеясь, что кто-то снаружи услышит. И ответ пришел практически сразу.

За дверью раздался какой-то возглас, и заскрежетали замки. Еще через несколько секунд маг-артефактор вслед за своим кузеном шагнула прочь от надвигающейся воды, подземелья, ловушек и оставленного где-то там далеко внизу и позади Сумарокова. И тут же она попала в чьи-то крепкие объятья.

– Ева! – Нарышкин обхватил ее за талию одной рукой, стиснул, другой стаскивал с ее онемевших плеч здорово надоевший тяжеленный рюкзак. – Ева, как вы? Скажите, что все в порядке!

И в этот момент она почувствовала себя счастливой. Потому что все живы, потому что все закончилось, потому что Дан и Аваев все-таки их дождались и не пошли в лабиринт…

А еще девушке было так приятно слышать его взволнованный голос и стоять вот так, просто уткнувшись ему в грудь… ведь она так устала…

И тут ироничный Кир, сидящий у стены прямо на полу коридора, громко заметил:

– Вот! Нарышкин умеет пользоваться моментом. Мне это нравится!

И тут же захохотал Скиф.

Еве почему-то тоже стало весело и, приподнявшись на цыпочки, она поцеловала Дана в уголок губ.

27 апреля

Тверь, дом в Затверечье

18.00

Ева сидела на диване в гостиной своего дома. Забравшись на сиденье с ногами, укрывшись пледом. Она чувствовала себя усталой, но умиротворенной.

Поиск закончился. Магнус переправил Либерию в Сокровищницу Хранителей Равновесия.

Девушка подумала, что она еще надолго запомнит лицо Аваева, когда при нем стали доставать библиотеку из рюкзаков. Все годы его служения, надежды хоть когда-то соприкоснуться с этой тайной, увидеть, взять в руки…

Он долго не решался даже подойти близко к стопке фолиантов в самодельных неуклюжих обложках.

Когда же он сделал шаг вперед, то только кончиками пальцев провел по старинной коже одного из переплетов. Казалось, он боялся, что библиотека исчезнет.

Кир смотрел на Либерию совсем иначе. На его лице читалось только облегчение и немного грусти. Особенно, когда он перевел взгляд на свою племянницу. Ведь из-за этой мрачной тайны погибли ее родители, брат Кира и Анжелина Куракина.

Кир просто сожалел, но при этом с удовлетворением отмечал, что больше жертв не будет. И только привычный к чудесам Магнус спокойно складывал библиотеку перед отправкой, даже перелистал пару книг, чтобы убедиться, что их содержание достойно Сокровищницы.

Потом еще были разговоры, в которых Ева старалась не принимать участия. Она блуждала по берегу Волги, только издали поглядывая на Успенский собор. Она просто пыталась отпустить еще одну раскрытую тайну, которая так и не подарила девушке радости открытия.

Еще были прощания. С Магнусом – короткие, деловые. Ведь они наверняка свидятся на семейном обеде в конце недели. С Киром – теплые, долгие. Конечно, они тоже увидятся, но позже. Ведь Кир, наконец-то освободившийся от гнета Либерии, больше не привязанный к Твери, уйдет в свою берлогу. И наверняка опять будет месяцами пропадать в иных Реальностях или изучать Пустоту.

И вот теперь Ева была дома. Они с Даниилом по дороге купили роллов и удон. Поели, немного выпили вина. Теперь ей было спокойно и хорошо. И клонило в сон.

– Я совсем забыла за всем этим кошмаром, – сказала она своему напарнику. – Аваев. Магнус сказал, что Сумароков его ранил.

Даниил сидел на диване рядом с ней. Ее голова была всего в паре сантиметров от его плеча. И как обычно, он стеснялся обнять девушку и предложить ей удобнее облокотиться на него.

– Он и был ранен, но, к счастью, очень легко, – стал рассказывать Страж. – Мы долго пробыли все втроем в доме Реставратора. Я туда вызвал и Сумарокова, и Вячеслава. Потом поехали осматривать тело Алексея. Того молодого человека из архива.

Ева кивнула, давая понять, что она помнит про еще одну жертву этого неприятного дела. Пусть ей не нравился Алексей, пусть он был трусом и пособником убийцы, но он так молод… слишком молод, чтобы уже умереть.

– Пока шли в квартиру к архивариусу, – продолжал Дан, – все сетовали, какое долгое и кровавое дело – поиски Либерии. И тогда я сказал, что мы скоро его закончим. Что вы, Ева, нашли этот безопасный вход, что все было просто: прямо из собора надо спускаться вниз… И конечно, добавил, что мы с вами собираемся достать оттуда Либерию уже вот буквально в этот же вечер. Так получилось, что разговор велся уже в квартире Алексея.