Но дело оказалось не таким уж простым. Джефф положил ожерелье на грудь Олбани и попытался завязать ленты у нее на шее, но они не завязывались. Какие бы узлы он ни пробовал, ленты расползались в стороны, как только он отпускал их. Фарго подошел с другой стороны и попытался помочь, но тоже без особого успеха.

Пока Джефф продолжал возиться с лентами, Олбани, смотревшая через его плечо на зрителей, сымпровизировала жалобный монолог на французском, в котором то и дело упоминались непомерные расходы короны, а также предметы обстановки, которые ей хотелось бы приобрести для своего маленького дворца в Трианоне.

В отчаянии Джефф заметил, что задние кисти ожерелья оказались длиннее и крепче передних. Каждая заканчивалась большим бриллиантом с колоколообразной подвеской из пяти коротких сережек. Все вместе это было сделано безвкусно, и Джефф мысленно согласился с Норби, считавшим ожерелье уродливым.

Он слышал смешки, доносившиеся из зала. Пауза слишком затянулась. Глубоко вздохнув, Джефф взял задние кисти ожерелья и захлестнул их петлей. Первый узел был недостаточно крепким, чтобы удержать ожерелье, зато второй…

— Джефф! — Голос Норби был ясно различим. — Подожди!

Но зрители начали смеяться, а Фарго и Олбани уже выбились из сил. Джефф не мог ждать. Он захлестнул вторую петлю и затянул узел. Фарго помогал ему. Новый узел непременно должен был удержаться.

— Джефф! — завопил Норби. — Не делай этого!

Глава вторая

БРОСОК В ИСТОРИЮ

Сначала Джефф осознал, что он больше не находится на сцене в музее Метрополитен. На полу сцены не было восточного ковра, однако сейчас он уткнулся носом именно в такой ковер. Повернув голову, он увидел высокое стрельчатое окно, а за ним — силуэты крыш на бледном фоне утреннего неба.

Поднявшись на ноги, он понял, что находится в небольшой комнате, освещенной лишь предрассветными сумерками да слабым огоньком масляной лампы, стоявшей на массивном деревянном столе.

— Ой! — произнес Фарго. — Кажется, я в кого-то врезался.

— Где мы? — спросила Олбани. — И кто это?

Рядом с Фарго лежал коротышка в коричневом костюме, сжимавший в левой руке копию ожерелья королевы. Другое ожерелье, значительно более красивое и блестящее, судя по всему, выпало из его правой руки. Олбани взяла второе ожерелье.

— Эти камушки похожи на настоящие бриллианты — заметила она, поднявшись на ноги одним тренированным движением. — Неужели мы нашли настоящее ожерелье королевы?

Ожерелье свисало с ее руки, переливаясь и сверкая даже при тусклом освещении. Джефф посмотрел на газету, лежавшую на столе. Она была на французском языке, но, несмотря на старинный шрифт и допотопное оформление, бумага выглядела новенькой.

— Думаю, мы каким-то образом переместились во времени, — сказал он. — Если это настоящая газета, то мы находимся во Франции восемнадцатого века, возможно в Париже. В сущности, если газета вчерашняя, то сегодня утро 1 февраля 1785 года — того самого дня, когда ожерелье было передано кардиналу Рогану. Его заставили поверить, будто королева хочет, чтобы он купил ожерелье для нее.

— В таком случае это Боссанж, — сказал Фарго, с трудом выпрямившись. Через прореху в его атласных панталонах виднелось нижнее белье. — Или Бемер. Надеюсь, он просто потерял сознание. А где твой несчастный робот, Джефф? Поскольку он может путешествовать во времени, то думаю, все это произошло не без его участия.

— Мне очень жаль, Фарго, но Норби здесь нет. Иначе он бы обязательно грохнулся на меня сверху.

— Он должен быть здесь! Как мы могли переместиться во времени без его помощи? И почему сюда? И почему именно сейчас? Предупреждаю тебя: когда я в следующий раз поймаю твоего маленького монстра, я вытряхну из него внутренности и набью бочонок нафталиновыми шариками.

— Но, Фарго, когда мы исчезли со сцены, Норби там не было, — возразила Олбани. — Он не мог перебросить нас в прошлое, не находясь в физическом контакте с нами, не так ли?

— На самом деле он пытался предупредить меня, — сказал Джефф. — Он не хотел, чтобы я завязывал задние кисти ожерелья. Возможно ли, что мы имеем дело с чем-то более важным, чем обычная копия старинных драгоценностей? Мы втроем стояли вместе, соприкасаясь друг с другом. Я допускаю, что копия ожерелья является устройством для путешествий во времени, изобретенным кем-то с непонятной целью.

Фарго оперся на стол и пощелкал по кружевным отворотам своих перчаток.

— С таким же успехом ты мог бы предположить и волшебство. Это было бы веселее.

— Ученые говорят, что мы часто называем волшебством непонятные вещи, — язвительно заметил Джефф. — Олбани, наверное, будет лучше, если ты снимешь ожерелье.

— Но если оно перенесло нас сюда, то нам нужно покрепче держаться за него, — возразила девушка. — Как мы попадем домой без прибора для путешествий во времени? Слушайте, вот будет здорово, если мы вернемся домой с настоящим ожерельем королевы! Музейные специалисты так обрадуются, что выпрыгнут из ботинок вместе с носками.