Когда Джоанна спустилась на кухню, Рут сидела за столом и ела тост с дрожжевой пастой. Часы на стене показывали полчетвертого. Потребовалось некоторое время, чтобы справиться с легкой дезориентацией и понять: было уже полчетвертого дня.

Рут подняла голову и воскликнула:

– Привет! Поверить не могу, что вчера ты не разбудила меня, когда вернулась домой! Требую подробности о свидании двух ботаников! – слова звучали настолько знакомо и привычно, что накатил новый приступ растерянности. – Как все прошло, потрясно, а? Вы хоть это… – кузина изобразила поцелуй.

– Я все пропустила, – словно издалека услышала Джоанна собственное признание

– Ты пропустила свидание? – с недоумением переспросила Рут. – В каком смысле? Ты ж его так ждала.

Она сегодня выглядела так, словно только что вернулась с костюмированной вечеринки в стиле 1980-х годов: зачесанные в высокий хвост волосы, куртка с большими плечами на подкладке, слегка размазанный броский макияж.

Вернее, вернулась из 1980-х годов.

– Значит, все это правда? – медленно проговорила Джоанна.

– Что именно? – уточнила Рут, непонимающе хмуря брови.

– Что наша семья – монстры. Настоящие монстры. Что мы крадем у людей жизнь.

Джоанна не сводила взгляда с такого родного лица двоюродной сестры, которую знала с самого детства – с младенчества, когда они обе еще не умели разговаривать. Иногда, приезжая к бабушке на лето, они даже селились в одной комнате, чтобы иметь возможность болтать по полночи обо всем на свете, тысячу раз ссорились по мелочам и снова мирились. Джоанна почувствовала, как пересохло во рту, и взмолилась про себя: «Рут, пожалуйста, расхохочись мне в лицо. Или заяви, что я слетела с катушек окончательно. Или все отрицай. Пожалуйста, скажи, что все это неправда».

Но кузина лишь открывала и закрывала рот, не зная, что ответить. Было так странно видеть ее неуверенной. Наконец она выдавила:

– Кто тебе рассказал?

– Меня интересует, почему не рассказала ты? – со злостью и ужасом выпалила Джоанна, понимая, что прошлой ночью бабушка говорила правду.

– Послушай… – побледнев, произнесла Рут.

– Ты крадешь у людей жизнь? – воскликнула Джоанна. – И Берти? И вся наша семья? – сердце заныло, а желудок сжался от накатившей дурноты. – Но это же отвратительно! Неправильно! Так поступают только настоящие злодеи! – в голову пришла кошмарная мысль: – А у моего папы ты когда-нибудь жизнь забирала? А у меня?

– Конечно же нет! – с пораженным видом возмутилась Рут. – Как ты вообще могла такое подумать?

Джоанна попятилась и выскочила обратно в коридор, чувствуя, что ее скоро стошнит.

– Эй! – окликнула кузина. – Ты куда? Поговори сначала с бабушкой, ладно?

– С бабушкой? – недоверчиво переспросила Джоанна. – Да я ни с кем из вас не хочу разговаривать. – Она хотела лишь побыстрее убраться из этого дома. Подальше от семьи монстров.

– Послушай…

– Нет! – снова перебила Джоанна, и ее голос надломился. Она отступала по коридору, крикнув напоследок: – Я никогда больше не хочу никого из вас видеть!

Прошлой ночью Джоанна пробежала мимо особняка мистера Солта из страха перед безумным стариком. Сейчас же, шагая обратно, она вжала голову в плечи из-за жгучего стыда. Как сказала бабушка: «Ничего он с тобой не делал. Это ты кое-что с ним сделала».

Внезапно возникло отчаянное желание вернуться домой, в спокойный поселок Милтон Кейнс. Но папа сейчас гостил у родственников в Малайзии, находился в кругу второй половины семьи – Чен. А за коттеджем присматривал приятель отца.

Джоанна почувствовала себя выпавшей из привычной реальности, в которой все друзья наслаждались летними каникулами в самом разгаре, а папа путешествовал – не во времени, а по миру. Здесь же…

Здесь же, в альтернативной реальности, семья Хантов воровала у людей жизни. Здесь и сама Джоанна воровала жизни, как сделала вчера.

Она свернула за угол и поняла, что не представляет, куда идти. Если позвонить отцу, или попытаться вернуться домой в Милтон Кейнс, или попросить погостить у кого-то из подруг, то непременно возникнут вопросы. Вопросы, на которые она не знает, как ответить.

Джоанна поняла, что по привычке бредет в сторону Холланд-Хауса – музея, в котором работала волонтером. Вместе с Ником.

Голландский дом первоначально был усадьбой Кенсингтона, сейчас же служил историческим музеем, открытым для публики. Каждая комната являлась идеально воссозданной копией покоев расцвета Георгианской эпохи. Внутренние помещения туристам показывали переодетые в соответствующие костюмы экскурсоводы и рассказывали о том, как раньше жили обитатели усадьбы. В парке проходили пикники, а для детворы разбили огромный лабиринт из живой изгороди.