1 августа 1534 года внушительный турецкий флот появился у берегов Западной Италии, опустошая приморские города. Даже в Риме началась паника. Однако Хайраддин направил корабли на юг и напал на Тунис, желая свергнуть местного короля. Тот призвал на помощь Карла I…

Начавшаяся война не имеет, по существу, отношения к пиратству. Теперь Барбаросса II действовал как представитель могучего государства. Ему противостояли армии других стран. Карл I сам возглавил поход против Хайраддина и нанес ему ряд сокрушительных поражений. Однако в 1538 году объединенный флот христиан, руководимый неутомимым Андреа Дориа, был разгромлен превосходящими силами турок.

Осенью 1541 года король Испании вновь собрал многотысячную армию и флот, насчитывавший 360 судов. Успешно начав осаду Алжира, испанцы потерпели страшное поражение… от природной стихии — сильный шторм разбросал их корабли. Многие из них разбились о скалы и затонули.

Вообще осень того года выдалась на редкость ненастной. Не раз природа вносила суровые коррективы в стратегические планы Карла I. Он вынужден был вернуться на родину с остатками армии при полном провале похода. Барбаросса II торжествовал победу, а некий мусульманский священник, предсказавший гибель христианского флота от бури, ниспосланной Аллахом, стал почитаться как святой.

Окрыленный успехом, престарелый Барбаросса II вновь направился к берегам Южной Европы, имея союзником Франциска I. Но на короля Франции ополчились христианские государи Европы, и он испугался. Барбаросса не торопился начинать войну с Испанией. Его флот стоял в Тулоне. Турки бесчинствовали, Хайрад-дин вел себя как оккупант. Теперь уж Франциску I пришлось откупаться от опасного союзника. Турецкий флот отбыл восвояси, по пути обчистив Геную и остров Эльбу, а затем — берега Тосканы, Калабрии, Сицилии. Пленных оказалось слишком много, и тех из них, кто заболел, без сожалений выбрасывали за борт.

Галера турецких пиратов

Возвращение турецкого флота в Константинополь превратилось в триумф Барбароссы. Он щедро раздавал подарки, чем увеличивал восторг горожан…

О последних двух годах жизни одного из самых знаменитых и удачливых пиратов существуют противоречивые мнения. Бесспорно, что он проводил время беззаботно, отрешась от войн и политики. В предместье Константинополя он воздвиг мечеть и мавзолей, где и был похоронен.

Романтической версии придерживались Ян Маховский и Жорж Блон. Согласно ей, пират на склоне своих дней, прослышав о красоте дочери губернатора Реджио, предложил ей руку и сердце (не считая несметных богатств). Получив согласие, «удалился в свой дворец, в тиши которого искал утешения в объятиях молодой жены» (Я. Маховский).

Иначе считал Ф. Архенгольц: «…Он умер в уединении с лишком 80 лет в конце мая 1547 года. Он был изнурен утехами сераля, которым предавался и в старости. Болезнь, ускорившая смерть его, имела предтечей кровавый понос, важности которого он и не подозревал. Еврейский врач советовал ему окружить себя молодыми девушками и искать здоровья в их природной теплоте, но такое лекарство было хуже самой болезни: он умер от истощения сил среди восхитительнейших красавиц, и любовь к дочери губернатора Реджио, на которой он женился, особенно послужила ускорению его смерти».

Во всяком случае, судьба Барбароссы II, безусловно, удивительная и счастливая, какой бы жалкой ни выглядела его смерть. Очень немногим пиратам доводилось дожить до преклонных лет и умереть в славе и почете среди неги и роскоши, а не в бою, под топором палача или повешенным на рее.

ВАРВАРИЙЦЫ

На суше из-за политических неурядиц почва для пиратов была более зыбкой, чем на море. Османская империя разваливалась. Местные князьки и богатеи претендовали на неограниченную власть. Помимо всего прочего, их очень привлекали сокровища морских разбойников, которые, ясно же, не желали делиться ими с «береговыми крысами». А те, в свою очередь, хотели обрести власть над пиратами.

Например, после смерти от чумы алжирского паши (пирата, соратника Барбароссы II) Сала-Реиса янычары провозгласили пашой выходца с Корсики Гасцена. Султан, однако, прислал на этот пост турка Текели, которого янычары встретили пушечными выстрелами. Текели ретировался, заняв выжидательную позицию на мысе Матифу.

Пиратов не устраивало господство янычар и конфликт с Османской империей, порты которой были бы для них закрыты. Но действовали они, по своему обыкновению, коварно. Согласились с янычарами, признали избранного ими пашу, а взамен просили предоставить им контроль над портом. Гасцен был вполне удовлетворен такой сделкой и даже согласился доверить пиратскому капитану Халогу переговоры с Текели.

Халог отправился на своей галере к мысу Матифу, встал на якорь и успешно договорился… но только совсем не о том, что предполагалось янычарами. Галера с Матифу вернулась в родной порт поздно ночью, имея на борту Текели с дюжиной гвардейцев; остальные восемь османских галер следовали в некотором отдалении. Контролируя порт, пираты осуществили тайную высадку десанта. К Ним присоединились отряды морских разбойников, а также солдаты, находившиеся под их командованием.

Вся эта армия организованно и тихо захватила дворец, а под утро громогласно приветствовала нового турецкого пашу. Гасцена и его сторонников приговорили к смерти. Не довольствуясь обычной казнью, пираты сбросили ставленника янычар с башни на железные прутья городских ворот, и он мучительно умирал от ран, жары и жажды. А градоначальника — из его сторонников — посадили на кол, предварительно надев на голову раскаленный обруч.