"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17

Очередной, 103-й томик "Фантастика 2025", содержит в себе законченные и полные циклы фантастических романов российских авторов. Приятного чтения, уважаемый читатель!

Содержание:

КОРТИК. ЗА ЧЕСТЬ И ВЕРУ:

1. Сергей Благонравов: Кортик: За честь и верность 1

2. Сергей Благонравов: Кортик: За честь и верность 2

МАГИК:

1. Владимир Поселягин: Магик.

2. Владимир Геннадьевич Поселягин: Авантюрист

3. Владимир Геннадьевич Поселягин: Победитель.

СОПРЯЖЕНИЕ:

1. Эльхан Аскеров: Одиночка

2. Эльхан Аскеров: Горные тропы

3. Эльхан Аскеров: Школа пластунов

4 Эльхан Аскеров: Жизнь сильнее смерти

5. Эльхан Аскеров: Честь и кровь

6. Эльхан Аскеров: Кровавая вира

ОДИНОЧКА:

1. Эдуард Павлович Поляков: Сопряжение. ЗИЛ-1

2. Эдуард Павлович Поляков: Сопряжение. ЗИЛ-2

3. Эдуард Павлович Поляков: Сопряжение. ЗИЛ 3.0

ССС:

1. Александр Сергеевич Виланов: Собери себя сам 1

2. Александр Сергеевич Виланов: Собери себя сам 2 3

3. Александр Сергеевич Виланов: Собери себя сам 3

Я смотрел на догорающий дом и не понимал, в чем провинился перед небесами, что оказался в такой глубокой жопе.

Пламя уже утихало, оставляя после себя лишь угли да черный скелет того, что еще утром было моим домом. В воздухе стоял густой запах гари, смешанный с ароматом августовской ночи — теплой, душной, пропитанной треском цикад. Хорошо еще, что в это время года не холодно, иначе я бы замерз насмерть в этой черной шелковой пижаме — единственном, что осталось на мне.

Тепло от раскаленных стен согревало кожу, но внутри я был ледяным. Хотелось орать, кричать, плакать, но сил уже не было. За последние полгода все слезы, все эмоции, что у меня были, закончились. Осталась только пустота и горечь, густая, как пепел на моих ладонях.

Мягкое погружение в жопу началось еще весной.

Сначала — странная гибель родителей. Они поехали в Турцию, отмечать двадцать пятую годовщину свадьбы. Отпуск мечты, как они говорили. Море, горы, старые крепости. А потом — звонок из посольства.

"Ваши родители погибли в горах. Несчастный случай. Состава преступления не найдено. Страховой случай не наступил. Согласно пункту 211 договора проведена кремация."

И все. Ни тел, ни подробностей. Только урна с пеплом и сухие официальные бумаги.

Я, семнадцатилетний пацан, даже не знал, куда бежать. Полиция? Юристы? Журналисты? Мне казалось, что если я начну копать, то найду правду. Но мир ответил мне молчанием.

Родители оставили мне дом, небольшие сбережения и долги. Очень быстро выяснилось, что их смерть была кому-то выгодна. Банки начали требовать погашения кредитов, какие-то тенистые типы звонили по ночам, спрашивая про "долги отца". А потом пришли письма — угрозы, требования продать дом.

Я пытался сопротивляться. Нашел адвоката, но через неделю его сбила машина. Случайно, конечно.

Потом начались проблемы в школе. То меня обвиняли в воровстве, то в наркотиках. В итоге — отчисление.

А сегодня ночью мой дом сгорел.

Я сидел на земле, обхватив колени, и смотрел, как последние искры гаснут в руинах.

Где-то вдалеке завыла сирена — пожарные, наверное. Или полиция. Мне было все равно.

Но в этот момент, сквозь пелену отчаяния, во мне что-то щелкнуло.

"Если мир решил сломать меня — значит, я ему еще не безразличен."

Я медленно поднялся, отряхнул пепел с пижамы и шагнул в темноту.

Правду не найти? Значит, я ее создам.

***

Утро встретил в камере. В отличие от соседей по участку, моя дверь была распахнута настежь — видимо, чтобы подчеркнуть: ты здесь не арестант, а всего лишь «гость».

Все же лучше, чем ночевать на улице в шелковой пижаме, покрытой копотью. Но мрачные мысли не выходили из головы.

Как и ожидалось, следователь — усталый мужчина с желтоватыми от никотина пальцами — вручил мне заключение пожарных.

— «Замыкание проводки. Признаков поджога не обнаружено», — монотонно пробормотал он, даже не глядя в мою сторону.

Бумага была подписана каким-то государственным магом Красновым В.В. — видимо, именно он примчался на пепелище среди ночи, осмотрел руины за пять минут и вынес вердикт.

Полиция, проявив «доброту душевную», забрала меня с собой — то ли из жалости, то ли чтобы не мозолил глаза.

Скоро девять утра. Мне надо куда-то идти.

— Петр Иванович, прошу на выход! — Следователь появился в дверях с хитрой улыбкой, будто знал что-то, чего не знал я.

— Спасибо за гостеприимство, — ответил я с горечью, чувствуя, как в горле комом встает ярость.

Пройдя турникеты, я вышел на крыльцо.

На улице было солнечно, радостно. Где-то смеялись дети, торопились на работу люди, лаяли собаки. Мир жил своей жизнью, и ему было абсолютно плевать на мои беды.

Не знаю, что именно толкнуло меня вернуться на пепелище. Может, надежда найти в руинах хоть что-то уцелевшее. Может, просто некуда больше идти.

Я шагал по каменным улицам в грязной пижаме, ловя на себе смешки детей и косые взгляды прохожих.

«Смотрите, бомж в шелках!»

«Должно быть, пьяный аристократ»

Хотелось сгореть от стыда. Но я сжал зубы и выпрямил спину.

Дворянин, каким бы ни был бедным, должен идти с гордо поднятой головой.

Я стоял в одном и том же месте, где вчера дрожал от жара пожирающего дом пламени, — но теперь здесь пахло только углем и пеплом.