. . .

Удар был первой вещью, что я ощутил. Казалось, я был метеоритом, на невероятной скорости упавшим на землю и прошедшим через десятки тонн камня и земли. Сталь задрожала, лёгкий свет на мгновение ослепил меня, а механизмы рядом начали издавать раздражающее пищание… Откуда это вообще здесь?

Я не узнавал места, где находился. Странная металлическая коробка, освещенная несколькими крохотными лампочками, полная странных машин и обладавшая единственным окном, через которое можно смотреть наружу. Вот только сейчас оно было покрыто трещинами и замарано какой-то грязью, отчего ничего не было видно.

Со мной самим тоже имелась целая куча проблем. Во-первых, голова невероятно раскалывалась, а всё сознание казалось каким-то мутным, будто бы проснулся после очень долгого сна. И поэтому мне потребовалось преступно много времени, чтобы осмотреть самого себя и заметить критически важные детали.

Я был маленьким ребёнком, одетым в белые лёгкие майку с шортами… А разве не должен быть?

Попытка зацепиться за мысль привела лишь к сильной головной боли. Ко мне резко приходили воспоминания о том, чего я не мог знать и о чём не мог даже помыслить. Разум трещал от резкого наплыва всего, что только можно было представить: от неизвестных языков, на которых теперь я мог в совершенстве общаться, до технологий, поражающих воображение. Чертежи невероятных машин сами появлялись в моём разуме, мешая мне ясно мыслить.

Однако сейчас не до этого. Нужно было понять, где я нахожусь и, желательно, выбраться из этой непонятной металлической бочки. Поэтому, пересиливая головную боль, я попытался встать и осмотреться.

Стараясь не обращать внимания на чужеродные мысли, сообщающие мне о структуре необычайно твёрдого углеродного стекла, я провёл несколько минут, стараясь рассмотреть как можно больше, прилипая то к одной части окна, то к другой. К сожалению, из-за грязи, понятно лишь то, что снаружи какое-то тёмное каменное помещение, и лишь слабый зеленый свет освещал место. Вот только никакого движения теней или намёков на движение.

Звуки и запахи не проникали в мою камеру, так что информации оказалось печально мало. Я попытался повернуться к механизмам позади себя и попробовал найти какую-нибудь версию камеры, однако, тоже тщетно. Никаких других вещей, вроде еды, воды, записок или прочих хранилищ информации, здесь тоже не имелось.

Не имея другого выхода, я потянулся к кучке проводов под собой и, используя вложенные в мою голову знания, попытался замкнуть их, чтобы открыть дверь. Весь процесс сопровождался чудным чувством практически рефлекторного понимания работы машины, которую впервые в жизни видишь. Хотя мне и трудно было разобраться в круговороте мыслей, но вот один конкретный факт сиял в моей голове подобно звезде — никто так не разбирается в машинах, как я.

Требовалось только посмотреть на механизм, как в голове всплывали чертежи и схемы его устройства. Я понимал, как устроена и зачем создана каждая часть моей камеры, и какую функцию она выполняет. А потому потребовалось меньше пяти минут, чтобы одними пальцами достать нужный проводок, вытащить его из разъёма, вставить другой, а затем защемить один рычажок в стороне…

Стоило прозвучать щелчку, как окно впереди меня пришло в движение и со скрипом поднялось вверх, открыв мне картину просторной пещеры, полной сияющих зелёным светом сталагмитов и необычных металлических колонн. Но страннее то, что все камни и стены оказались покрыты сияющими рунами и прочими письменами на неизвестном мне языке.

Немного вытянув голову из камеры, я огляделся, ища ловушки или кого-нибудь живого. Однако мой взгляд встречал лишь мёртвые камни со сталью. Покрытые рунами, каждая из которых была уникальна в своём роде и, казалось, воздух слегка дрожал рядом с ними. Очень нехороший знак, пусть я и не мог точно сказать почему.

Во мне росло желание разобраться в них и изучить их функционал, но здравый смысл и инстинкт самосохранения оказались сильнее. В любом случае, к ним можно будет потом вернуться, чтобы всё исследовать.

Убедившись в отсутствии видимых или слышимых угроз, я сделал первый шаг. Моя маленькая нога встретила идеально гладкую каменную поверхность, но холод камня не смутил меня. К своему удивлению, хоть моё тело и выглядело слабым и неразвитым, я ощущал в нём необычайную силу и энергию.

Сжимая и разжимая руки, чувствуя движение мышц, растяжение связок и даже работу собственного сердца, я осознавал, что очень силён. Пока что не лучший момент для тренировок и выяснения точного предела моих возможностей, хотя осознание интересное. Почему-то у меня в голове имелась целая куча фактов, подтверждающих, что я сильнее обычного, но вот практически никаких сведений про эту «обычность» не имелось…

Первым делом я решил заняться осмотром места, где оказался, а также камеры, в которой очнулся. Несмотря на массивы новой информации, мозг уверенно отказывался вспоминать, что было до моего пробуждения. Словно бы меня до этого и не было вовсе.

Начав оглядывать инженерное чудо с новой стороны, я заметил огромную золотистую цифру на ней. «X». Десятый.

Очередной факт, откуда-то взявшийся в моей голове, в котором я уверен как ни в чём в своей жизни. Это не буква, не опознавательный знак, и не какая-то метка, а именно что число. Информация, казалось, была выжжена в моём разуме, столь важной она ощущалась.