— Не преувеличивай, Даша.

— Не преувеличивай? Я преуменьшаю.

— Я не виноват, что устаю на работе и хочу вечером отдохнуть.

— Да, отдыхай сколько твоей душе будет угодно, но зачем ты меня зовешь тогда? — не замечаю, как перехожу на крик. — Если ты меня зовешь, то, наверное, стоит уделить мне внимания и нашим отношениям.

— Чего орешь то? — злость, скопившаяся внутри меня, рвется наружу, но я отчаянно пытаюсь ее контролировать. — Даша, все же нормально.

— Для тебя может быть да, но не для меня.

— И что ты предлагаешь? — от вопроса парня, я закрываю лицо руками и шумно выдыхаю.

— Я уже тебе говорила, что хочу проводить время вместе, мне одиноко.

— Так переезжай ко мне, — Леша убирает мои руки от лица.

— Ты издеваешься надо мной? — кладу руки перед собой. — Мне одиноко рядом с тобой. Ты как бы есть, но тебя как бы и нет. Я прихожу к тебе, и сама нахожу, чем заняться.

— Не говори глупости, — Леша улыбается и подходит ко мне. — Когда ты ходишь по моей квартире и что-то делаешь, мне спокойно, что я знаю где ты и с кем.

— Леша, я хотела бы, приходя к тебе, проводить время вместе. Мне неважно, что мы будем делать: смотреть фильмы, гулять или просто болтать, но главное, вместе. Ты понимаешь?

— Понимаю.

— Ты уверен?

— Конечно, — он гладит меня по голове, как маленькую девочку, которая ударилась и просит, чтобы ее пожалели. — Я тебя услышал. Давай что-нибудь посмотрим?

— Давай, — я с облегчением выдыхаю. Может спустя столько разговоров, Леша все же поймет мои чувства и пойдет на встречу. — А что будем смотреть?

— Мне без разницы. Выбирай.

Спустя десять минут поисков подходящего фильма, мы останавливаемся на боевике-комедии про спецагента. Лежа в обнимку с Лешей, меня не отпускает сомнение, что ничего не изменится. Он как провинившийся кот, сначала пытается загладить вину, а потом, когда пройдет какое-то время, будет заниматься тем, чем занимался ранее. Я решаю не портить себе весь оставшийся вечер мыслями, вновь и вновь возникающими в моей голове, а насладиться просмотром фильма с парнем.

— Даш? — Леша гладит меня по руке. — У тебя, кажется, телефон звонит.

— Точно, а я и не слышу вибрацию, — на экране высвечивается контакт папы. Я вопросительно смотрю на парня, он ставит фильм на паузу, и я принимаю вызов. — Приветик.

— Привет, дочь.

— Что-то случилось?

— Нет, — чувствую, как папа улыбается. — Когда я звоню, это не значит, что что-то должно для этого случится.

— Понимаю. Как Юля с Антошей?

— Отлично. Передают тебе привет.

— Им тоже передавай привет.

— Они тебя слышат, — на противоположном конце трубки раздается детский смех. — Дочь, ты помнишь дядю Диму?

— Дядю Диму?

— Понял, значит не помнишь.

— Кто такой дядя Дима?

— Помнишь, во времена наших походов на хоккей, мы проходили к нему во время перерывов? — я сразу вспоминаю взрослого мужчину с почти черными волосами и легкими кудряшками на макушке.

— Вспомнила.

— Отлично, — отец откашливается. — Ему в следующую пятницу исполняется сорок пять лет. Он пригласим меня и мою семьи на празднование и я, конечно, согласился.

— Так и?

— Ну, что и? — смеется он в трубке. — Ты же тоже моя семья и я хочу, чтобы ты пошла со мной.

— Это добровольно-принудительно? — улыбаюсь я.

— Конечно. Можешь Алексея тоже позвать.

— Погоди, сейчас спрошу, — я выключаю звук на телефоне, чтобы папа меня не слышал и быстро пересказываю наш разговор парню. — Пойдешь?

— Когда это говоришь?

— В пятницу.

— Не могу, Даш. У меня будет встреча вечером в этот день, но я обещаю, что забегу на пару минут, когда приеду за тобой.

— Хорошо, — я слегка расстраиваюсь, что Леша не сможет пойти со мной, но работа для него важнее, чем день рождение неизвестно ему дяди Димы. — Пап, скорее всего у него не получится, он будет на работе.

— Понимаю, понимаю, — задумавшись говорит отец. — Дочь, я на тебя рассчитываю?

— Конечно, папуль. Когда я тебя подводила?

— Никогда, — его тон смягчается. — Дресс-код черный цвет.

— А ты уверен, что на день рождение черный — это подходящий цвет?

— Не знаю, но в приглашении так написано.