– Шини-сан, в чем ваш план? – все-таки поинтересовался Итачи, когда мы с ним перешли мост.

– Мы переместимся при помощи обратного призыва в долину неподалеку от Ивагакуре, а там до Страны Водопадов рукой подать, – объяснила я. – Не переживай, я же обещала, что все порешаю, – и, не позволяя пацанчику возразить, влила побольше чакры в татуировку-контракт, давая тем самым сигнал, что хочу видеть лично вожака стаи, а не кого-то из волков калибром поменьше.

Китакадзе-сама с того раза, как мы с ним виделись стал, казалось бы, еще крупнее стал. Перекусит малявку вроде меня пополам, просто сжав покрепче зубы. И сегодня есть повод его немного опасаться.

– Узнаю этот запах. Ты привела сюда шиноби, что пытался убить моего сына, Оками-химе, – принюхался гигант. – Благодарю, что не оставила эту обиду безответной, – мгновенно вымокшая под ливнем шерсть огромного волка встала дыбом у него на загривке, а оскаленные клыки не обещали Итачи ничего хорошего.

– Вообще-то он пришел, чтобы извиниться и загладить вину, – дипломатия не мой конек, но ничего лучше придумать сходу не смогла. – И Ямакуро-сан ведь остался жив. Итачи специально ударил его так, чтобы я успела вылечить. Он не друг твоей стаи, но и не тот враг, на которого надо немедленно напасть.

– Простите за то, что пришлось ударить вашего сына, волк-сан, – бесцветным тоном произнес Итачи. Голос у него такой не потому, что парнишка испугался, иначе он и не умеет разговаривать. Однако, что-то такое мне в его словах почудилось. Наш кровавый убийца родственников в самом деле сожалеет, что напал на Ямакуро.

– Ты не прощен, – прорычал волк. – Но и прямо сейчас я не нападу.

– Ты как всегда мудр, Китакадзе-сан, – поклонилась я, припомнив все уроки дипломатии. – Не окажешь мне услугу? Нам нужно переместиться к вам в долину. Нам обоим. Я буду тебе должна и ты всегда сможешь обратиться ко мне с ответной просьбой.

Ох и недобро же на меня посмотрел волчара. Надеюсь, он не кровь обидчика запросит. И что-то второй раз за день я в долги влезаю. Но не тащиться же нам с малым через всю Страну Огня или Страну Земли? А так переместимся в знакомую долину, а там до границы с Водопадом рукой подать.

– Если человек нападет на кого-то из моей стаи, я разорву его на части, – пообещал вожак, когда я переиграла его в дуэли взглядов.

– Если он нападет, я сама его убью и разрублю на много кусочков, – пообещала я. – Но он не нападет.

На самом деле, пацанчик-то с его гипноглазами способен всех зверей в долине вырезать и даже не вспотеть. Но говорить это вслух – разосраться с призывом. А потому полностью приняла условия.

Итачи за лапу колосса брался с видом “я каждый день так путешествую”. Все-таки выдержка у пацанчика дай биджу каждому. Я что, его зауважала?

Сам процесс переноса можно описать как “было темно и ничего не понятно”. В целом, ощущения сходные с телепортацией Минато, но не идентичные. Сложно описать. Для такого надо, во-первых, обладать большим набором чувств, чем у человека, а во-вторых, быть каким-нибудь поэтом или философом, а не косноязычным быдлом, типа меня. Вот сандайме, наверное, справился бы.

В долине без изменений. Где-то тут совсем неподалеку я гипнокамень нашла. Он у меня сейчас в комнате на полочке лежит, в глухой запертой шкатулке с надписью “ОПАСНО”. Может быть, стоило бы его и вовсе в море выкинуть?

– В ту сторону, – указала я в направлении, где тоннеля за водопадом вроде как уже нет. Но че мы, два S-ранговых шиноби, через гору не перелезем? Можно было бы и через официальный проход выйти, но как-то не хочется наблюдателей нервировать, каковые возле него стопудово есть.

– Слышь, Итачи, – вопрос, который я хотела задать, был слишком важным, чтобы подкалывать мальчишку. Момент для него я выбрала, когда мы сосредоточенно шагали вверх по горному склону. Так-то я могла бы и перелететь, но пацанчик тогда неминуемо отстанет и выйдет как-то не по-товарищески, как кидалово.

– Я слышу вас, Шини-сан, – ответил юноша.

– Расскажи про особенный шаринган. Тот, что заместо четырех томоэ?

Пацанчик остановился на месте. Как будто бы споткнулся, но нет, конечно же. Шиноби не спотыкаются вообще никогда, даже сопливые генины. На какой-то миг мне почудилось, что сейчас меня попытаются-таки зарезать или сбросить со скалы и затем сказать “эта дура сама в пропасть упала”. Скорее всего, малой просто не мог подумать, что я так много знаю.

– Это редкая форма шарингана, – наконец заговорил он, – пробуждается после… сильных потрясений.

Например, когда считаешь, что ублюдок Мадара убил твоих братьев вместе со всем твоим кланом. Все логично.

– Это я уже знаю.

– Эта сила имеет свою цену. Такие глаза не даются просто так, и чем больше их используешь, тем больше рискуешь. И это тайна моего клана, Шини-сан.

– То есть члену клана ты бы рассказал?

– Возможно, – прозвучало скорее как “не осталось никаких членов клана”.