– Думаю, через неделю объявлю торги. Тебе необходимо отшлифовать домирийский и жамту. Говоря на первом, ты заметно картавишь, а на втором – неприятно булькаешь через слово. Не хочу, чтобы из-за этого на тебя снизили цену, – укоризненно поморщился мой хозяин и, сделав знак рукой пившему чай мужчине, направился прочь из комнаты.

Якобы гость, которому я минуту назад прислуживала, поспешно встал и направился за хозяином, абсолютно уверенный, что и я последую за ними. Я, конечно же, пошла, ведь выбора нет, кроме как сделать несколько шажков до скоростного лифта, затем спуститься на нем на свой уровень и просеменить метров десять до безликой серой двери в таком же безликом светло-сером коридоре.

Даже в выделенной мне комнате невозможно полностью расслабиться. Ведь за мной всюду следили камеры, вся моя нынешняя жизнь под тотальным контролем и мне больше не принадлежала. При моем приближении дверь в гардеробную отъехала в сторону, из ниши выдвинулась штанга, на которой висело несколько платьев, и я с удовольствием сняла и отправила к ним золотой кошмар. Пока переодевалась, невольно сутулилась и закрывалась, испытывая неловкость и стыд. Как можно скорее натянула на себя ставшую привычной серую униформу. Так и подмывало скорчить рожу равнодушно взиравшему на меня «всевидящему оку».

Моя камера походила на будуар в восточном стиле: толстый ковер, низкий широкий диван с множеством подушек прихотливой расцветки, низкий резной столик, кровать на толстых коротких ножках. В стене скрытый гардероб с набором самых разных нарядов для прохождения тестов и экзаменов. И высокотехнологичный санитарный блок, где даже справление нужды и обычные гигиенические процедуры – это часть эксперимента и душевная мука. Все мои выделения проверялись и на основании результатов корректировался рацион, назначались витамины, дозировались физические нагрузки и прочее.

Подопытный кролик, ценный объект научного эксперимента, уникальный товар – вот кто я теперь.

Улегшись на кровать, расслабленно плюхнуться на нее тоже недопустимо воспитанному объекту, я с головой накрылась толстым мягким одеялом. С момента пробуждения я по-прежнему мерзла и только так немного унимала внутреннюю зябкую дрожь и просто по-детски пряталась. Еще под одеялом не надо было бояться, что кто-то увидит, как по моей щеке сползала очередная одинокая слезинка – я отчаивалась найти выход из невероятной, запредельной ситуации, в которую попала, недавно очнувшись здесь. Вернувшись к жизни в огромном многофункциональном сооружении, напоминавшем космическую станцию, которое про себя называла комплексом.

Я, Майя Юрьевна Молчанова, родилась и выросла на планете Земля. По образованию ботаник, не замужем и никогда не была. К моменту моего рождения прекратились все планетарные конфликты. Земляне развили космические технологии и весь тот огонь, который горел в нашей крови, толкая на междоусобные войны, мы направили на освоение галактики. Сперва изучили Солнечную систему, Млечный Путь, но прогресс толкал нас все дальше и дальше.

Со временем мы образовали колонии, где в виду сложных климатических или иных условий оказалось слишком много мужчин и критически мало женщин. Колонии были очень важны для Земли. Поэтому программа переселения женщин стала стратегически значимой и жизненно необходимой, а мнение отдельных индивидуумов – не существенным.

Стоило отдать должное властям, к проблеме подошли со знанием дела. Провели тщательный отбор будущих жен – выбрали физически крепких, здоровых женщин, ментально и душевно нацеленных на создание семьи. Для кого на самом глубинном, подсознательном уровне счастье состоит в семье, любимом мужчине и детях, а не карьерных устремлениях. И я, к своему полнейшему удивлению, оказалась среди этих «счастливиц». Ведь ни в каких отборах не участвовала.

На Земле издавна принято было выходить замуж в двадцать один, по окончании какого-нибудь учебного заведения. К двадцати пяти у большинства землянок рождался ребенок. Это не было обязательным условием, скорее – сложившаяся и поддерживаемая обществом традиция. Вырасти самому, получить образование и дать жизнь следующему поколению, а затем уже сосредоточиться на реализации собственных планов, желаний и мечтаний. Ведь жизнь длинная. Благодаря научным достижениям мы живем не менее ста двадцати лет. Можно все-все успеть самому, помочь детям и порадоваться успехам внуков.

Той наивной Майе Молчановой исполнилось двадцать пять лет, она любила свою работу в столичных оранжереях, музыку и книги. И по мнению родных, задержалась в своих фантазиях, упустила момент, когда другие девушки строили отношения, не заметила или проигнорировала ухаживания парней. За что и поплатилась, оказавшись в списках на переселение и в категории идеальных жен с просроченным сроком. Ведь отбор проводился на основании тех медицинских, психологических и физических тестов, что являлись обязательными на различных этапах нашей жизни.

Моя семья даже порадовалась: дочь наконец вырвется из своего цветущего сада и скоро порадует внуками. Как мои старшие брат и сестра. Но не случилось!

И вот, как говорится, в один прекрасный день десятки транспортников с невестами в торжественной обстановке отправились в дальние колонии. Тот, на котором летела я вместе с тысячами других женщин, погруженных в глубокий анабиоз в специализированных капсулах, потерпел крушение. Возможно, с чем-то столкнувшись, в дальнейшем попал в хвост кометы, и унесло его в дальние дали, неведомые землянам. При всем желании обратной дороги не найти. За время «путешествия» от корабля мало что осталось. И в той «малости», где чудом уцелела моя капсула, не обнаружили каких-либо навигационных или иных управляющих систем. Фактически это был огромный кусок льда…