Несмотря на дрожь в теле от холодной воды, мне почему-то реально становится хорошо. Ну, ровно до тех пор, пока Костя не подает мне полотенце и я не перевожу взгляд на свое платье. Точнее на грудь. Мои торчащие соски, от намоченной холодной ткани, не увидит, разве что слепой.

– А я просил тебя, надеть лифчик, – даже не скрывая улыбки выдает это гад, принимаясь вытирать меня полотенцем. Ну как вытирать. Наминать! И не платье.

– Знаешь кто ты?

– Твой муж?

– Ты…демон разврата!

– Сказала сексуальная террористка. Пойдем, – берет меня за руку и ведет на загаженную по самое не могу кухню.

Однако я немного забываю об этом, когда на липком столе появляется тарелка с жареными пирожками и запеченными колбасками. Пью неприятную на вкус жижу, по словам Евгении: «напиток от любого вида пьянки», борясь со слюнотечением от аромата, исходящего от еды. Да, я голодна, но после слов Кости, как она их лепет, не могу. А вот Вдуев наминает только так. Наклоняется к моему уху и шепчет.

– Ты романтику любишь? – я так кривлю лицо на этот тупой вопрос, что ответа Косте и не надо. – Отлично, – все так же шепчет он. – Ешь, если что просремся вместе. Так романтичнее.

Ну какой же все-таки паршивец! Паршивец искуситель.

– Аля, ты почему не ешь? – перевожу взгляд на тетку Кости. Ну и что придумать? Скажи ей, что она засранка, так ночевать мне в кустах. А там насекомые. И не так уж и тепло по ночам в конце мая.

– Она боится, – как ни в чем не бывало произносит Костя, откусывая очередной пирожок. Ну, скотина, погоди! – Боится набрать вес и нарастающего целлюлита. От последнего она прям страдает, – ах ты…падлюка-демонюка. – Ешь, Мальвеночек. Растрясем мы твой жирок и целлюлит.

– Ой, напридумывают всякую ерунду. Ты такая ладненькая. Какой еще вес и целлюлит? У нас вон море рядом. Там вода еще прохладная. А уж столько при плаванье в такой воде энергии сожжете. Так что можно килограммами есть пироги. А в хозяйстве поработаете, так еще и похудеешь. Ешь, – пододвигает тарелку ко мне.

– Давай, давай. Растрясём, – шепчет на ухо Костя.

Первый кусь оказывается божественным. На второй я улетаю в астрал. Да что не так с этой семейкой? Почему у них все так вкусно? Это же просто пирожки с мясом.

– С грязью всегда вкуснее, – вновь шепчет мне на ухо муж и в этот момент я чувствую, как демон разврата кладет свою ладонь на мою коленку и ведет вверх.

То, что говорит его тетка, я уже не слушаю. Этот же еще и кивает, делая вид, что вовлечен в беседу. А его рука уже, между прочим, на внутренней стороне бедра. Что он делает?! Перевожу на него возмущенный взгляд. И в этот момент он наклоняется к моему уху и привычно шепчет:

– Нет у тебя никакого целлюлита, брехушка.

– Костик, не забудь курей покормить. Только не как в детстве. Я тогда загляну к вам часикам к двенадцати. Потом надо как-то организовать знакомство родственников. Бабу Галю позовем, деда Степу. Да найдем кого.

И в этот момент я активно поперхиваюсь не пойми чем.

– Постучи ее. Поди комара проглотила.

– Все нормально. Это слюна от ваших вкусных пирожков. Уже прошло.

– Так, ну ладно, пойду я до дома. А то уже темнеет.

Ну, хоть одна хорошая новость. Пока Костя о чем-то треплется со свой теткой, я принимаюсь искать туалет. Надежда все же еще теплится. Ну ведь не могут люди сейчас без удобств?!

– Малыш, не хочу тебя расстраивать, но если ты ищешь ванную, то ее нет. Как и туалета. Все только на улице, – насмешливо произносит Костя, опираясь о дверной косяк.

– А в доме никак?

– Ну, там горшок есть в гостиной с цветком, в принципе можешь сходить туда. Сойдет как удобрение.

– Да иди ты.

Демонстративно обхожу его и почти уверенной походкой иду к страху детства. Слышу позади себя шаги. Оборачиваюсь.

– Я сама справлюсь.

– После падения в кусты, я боюсь, оставлять тебя одну, – вполне серьезно произносит Костя.

– Ты не видишь, что я уже отошла?

– Мне так будет спокойнее.

– Иди в дом и приготовь жене постель. Желательно, чистую.

– Что-нибудь еще? – не скрывая сарказма выдает он.

– Если можно, полотенце и футболку, прикрывающую задницу. Разумеется, тоже чистую. Спасибо.

Удостоверившись, что я осталась одна, обвожу взглядом двор. Хорошо, что стемнело и мой голый зад никто не увидит. Выбираю самое подходящее место без кустов и делаю свои дела без происшествий. Ну почти.

Животных я люблю, вот только что-то они меня не очень. Передо мной стоит гусь. Большой и не слишком дружелюбный.

– Если я пописала на твое любимое место, прости и забудь. Дождь все смоет.