Ну как же так! Такое не может происходить со мной. В кино, в книгах бывает, да. С кем-то где-то бывает. Но не со мной же!

— Вы не так поняли, пожалуйста… — начала я срывающимся голосом.

— Я все верно понял, ты, оказывается, еще та штучка, — плотоядно улыбнулся Виктор, ослабляя галстук на шее. — Игру со мной затеяла, значит, детка? Все ради этого?! Что же, я люблю поиграть…

И сделал еще шаг ко мне.

И тут произошло нечто невероятное.

Какая-то вспышка. Я не сразу осознала, что это. Всполох серебристого пламени приковал мой взгляд и взгляд Виктора к бумаге с вензелями. Печать, поставленная по подписи кого-то из компании «Air industries» горела серебром, она словно стала объемной и поднялась над поверхностью бумаги.

Виктор замер, застыл, глядя на нее. Казалось, он перечитывает письмо снова и снова.

Я стояла, глубоко дыша, не понимала, что происходит. Лишь в голове стучало: «Неужели пронесло… неужели! Какая хорошая бумажечка, помогла мне..».

И тут Виктор побледнел, плечи его опустились, он поднял глаза на меня — во взгляде больше не было безумства, ярости или вожделения. Обычный недобрый, но вполне разумный, взгляд моего шефа.

А печать медленно погасла. Спустя мгновение я уже думала, что свечение мне почудилось. Такого ведь не бывает…

— Тина, скажите, — осторожно произнес Виктор. Надо же, даже на «вы» вдруг перешел, изумилась я. Интересно, что он вычитал такое в бумаге, раз внезапно зауважал меня. — Вас действительно приглашают в «Air industries»? На должность помощника генерального директора Грегори Дарта? — кажется он побледнел еще больше. И имя главы компании он, в отличие от меня, знал.

Грегори Дарт, значит. Вроде про него тогда по телевизору и говорили…

— Да, я так поняла, — кивнула я растерянно.

Сейчас главное спастись, все остальное потом. Думать, анализировать, приходить в себя…

Виктор помолчал, словно раздумывал. Потом сказал:

— Что же… В таком случае, я приношу свои извинения. Я вышел из себя… Простите. Надеюсь, этот инцидент останется между нами. И… вы уволены. Я не буду стоять на пути у Грегори Дарта и его компании.

«Что…?» — пронеслось у меня в голове.

Я уволена. Но меня не изнасиловали. И даже извинились. Странно.

— Извинения… приняты… наверно. Но я хочу уйти прямо сейчас, — сказала я, с опаской поглядывая на этого бешеного переменчивого психа.

Меня трясло. Неприятное ощущение озноба, когда никак не можешь согреться.

— Да, конечно, собирайтесь, — по-деловому кивнул Виктор. — Я выйду, чтобы вам было удобнее. Только, Тина, послушайте… Еще раз мои извинения. И … Будьте осторожны с Дартом и его компанией. Я вспыльчив и, вероятно, напугал вас. Моя прежняя секретарша любила такие игры, я неверно вас понял. Она провоцировала меня всякими мелкими неприятностями, а потом получала … хм… разные бонусы. Но мое поведение — дело житейское. А вот Дарт опасен по-настоящему.

— О чем вы? Вы что-то знаете об этой компании и Грегори Дарте?

Не тебе, гад, предупреждать меня, подумалось мне. Ведь не произойди чудо с бумагой, и ты бы пытался завалить меня прямо у стола. Или на стол. Или у подоконника…

— Да нет, ни о чем, — пошел на попятный Виктор. — Я знаю о компании то же, что и все. Что она успешно развивается и прочее. Просто такие акулы бизнеса, как Грегори Дарт и его ребята, всегда опасны. А такие крупные компании перемалывают кости маленьким девочкам вроде вас с большой легкостью.

Ишь ты как заговорил. Но в чем-то он может быть прав, как ни странно.

Я поежилась. Час от часу не легче… Меня уже ощутимо трясло. Хотелось раздобыть где-нибудь теплый плед, закутаться в него и спрятаться от всего мира.

— Я подумаю, — ответила я. — Я еще не приняла решение идти на собеседование. Просто не хочу больше работать на … вас.

— Пишите по собственному, чтоб репутация была лучше, — ответил Виктор. — Больше ничего не пишите. Обвинение в домогательстве полиция от вас не примет, не советую рисковать.

Спустя четверть часа я стояла на остановке и ждала маршрутку. Куталась в свое не самое теплое пальто. Нервный озноб никак не отпускал. Прижимала к животу сумочку, в которой лежало приглашение с вензелями. Сглатывала слезы.

Было плохо. Откровенно плохо. Моя жизнь изменилась моментально, за один вечер. И впереди нет надежды, кроме этого письма.

Если все это окажется обманом, то придется положить зубы на полку и… так далее и тому подобное.

В очередной раз прокляла день, когда бросила институт ради заработка. Впрочем, как мне было поступить иначе? Маме нужны были деньги на лечение, отец вышел на пенсию… Но так или иначе, с высшим образованием, мне сейчас было бы легче.