Ник замолчал, в лице его отразилась едкая застарелая боль. Я не удержалась и мягко погладила его по руке. Он перехватил мои пальцы и аккуратно задержал в своих, от него разошлась легкая волна облегчения.

— Вот так, — усмехнулся он. — Хозяйка потреплет своего пса, и все печали отступают.

Выдохнул и продолжил:

— Как погибли? — изумилась я. Рассказ Ника рвал мне сердце, хотелось плакать от жалости, гладить его, но я понимала, что это не то, что нужно…по крайней мере волчьей части его натуры.

— Да, погибли, Тина, — остро посмотрел на меня волкопес. — Оборотни не единственная сила в нашем мире. Например, есть еще маги, с которыми мы конкурируем. Примерно раз в столетие они развязывают с нами войну за влияние. Так случилось и в начале этого века. Многие оборотни погибли в этих схватках. Среди них был мой отец, преданный волчьему клану, что принял его. А потом… его истинная пара, моя мать. Она просто не хотела жить, когда он умер, подозреваю, она подставилась в схватке, в которой и вовсе могла не участвовать. С тех пор, Тина, меня воспитывал мой дядя, наш альфа по прозвищу Крафт…

Да, не понимаю. К счастью для себя, подумала я. Какая же это пытка — многие годы тосковать по кому-то, не хотеть тосковать, но тосковать. При этом ненавидеть себя за то, что тоскуешь. Разрываться надвое изнутри, истекать ядом, пропитавшим душу…

— Так почему ты решил найти меня? — робко спросила я.

– А как ты думаешь, почему?! Все просто, Тина! Я оказался слаб. Вернее мой волк не справился с моим псом. Я процветал снаружи, но меня разрывало внутри. Меня постоянно тянуло обернуться и носиться по стране, пока не найду тебя. Хотелось быть с тобой. А волк внутри меня выл от отсутствия выбора и свободы. Признаюсь, волчья моя часть даже думала… В смысле, как волк, я даже думал…

Ник осекся и напряженно поглядел на меня.

— Даже думал найти и загрызть меня, избавиться от мучений, — закончила я за него. — Я понимаю, и не сержусь… В смысле я могу это понять. Наверно.

Он железной хваткой сжал мою руку, до боли, с остервенением, и с мольбой посмотрел в глаза.

— Теперь понимаю, — как можно спокойнее сказала я и тут же не выдержала боли — ойкнула и потянула на себя руку. Ник бросил изумленный взгляд на свою кисть с побелевшими костяшками и отпустил меня.

– Прости. Это больше не повторится. Только не приказывай мне и не требуй, чтобы я убрался! — с паникой в голосе произнес он.

Снова поднял мою кисть и нежно погладил, словно разглаживая боль, поселившуюся в едва уцелевших костях.

— Теперь я скорее перегрызу лапу себе, чем причиню тебе вред, — добавил он.

Глава 20

— … Искать тебя я начал два года назад, — рассказывал Ник дальше. — Конечно, это было непросто. Прошло много лет, никто понятия не имел, что за семья тогда приехала на озеро с младенцем. А инструмент поиска у меня был один — запах, твой личный, уникальный запах… Знаешь, конечно, сейчас он изменился. Стал женским, — янтарные глаза Ника хищно сверкнули, а я невольно дернулась внутри. Все же я наедине с хищником, и неизвестно, насколько мой статус «хозяйки» защищает от его самоуправства. — И еще… моя личная интуиция пса, тоскующего по своему человеку. Но все же наводки были. Я понимал, что та семья, скорее всего, жила где-то в Карелии или Санкт-Петербурге, раз приезжал на карельское лесное озеро на своей машине. Я стал посещать Петрозаводск и другие Карельские города, пригороды Санкт-Петербурга, бегать по нашему городу по ночам… Все было безрезультатно. Но буквально чуть больше месяца назад я ездил по делам в Выборг. Признаюсь, уже бывал там неоднократно, но в этот раз на одной уединенной улочке я уловил… Да, Тина, это было оно. Самый сладкий для меня запах. Твой. Тонкая ниточка посреди бесполезных и привычных запахов провинциального городка… И еще кое-что знакомое: постаревший, но узнаваемый запах твоих родителей.

— Да, они живут в Выборге, а я иногда к ним езжу, — вставила я.

— Я пошел на запах и нашел их квартиру. Тогда мне хотелось визжать от радости… Волк рычал внутри, видя эту собачью эйфорию, но я уже не мог устоять. Дальше было несложно узнать, кто живет в этой квартире, как ты понимаешь, у меня есть связи в административных кругах… И кто их дочь, где работает и живет. Так месяц назад я впервые встретил тебя возле твоего дома. Я отводил глаза тебе и всем прохожим. Ты не видела пса, что подпрыгивал от радости, вилял хвостом и просто катался по земле, вдыхая твой аромат и ощущая твою энергетику! Которому хотелось стать видимым и ластиться к твоим рукам, лизать твои щеки… С тех пор я каждое утро и вечер провожал тебя, ждал у маршрутки, незаметно следовал за тобой. Мне стало легче в чем-то, а в чем-то еще ужаснее. Потому что теперь я мог наблюдать за тобой, как бы быть рядом, но не мог прикоснуться к тебе или поговорить с тобой. Это была сладкая и изощренная, утонченная пытка. Ведь теперь моему естеству было мало видеть тебя, оно хотело приблизиться, быть рядом постоянно, служить! Проклятье! Я думал о том, как с тобой познакомиться, войти в доверие, хоть мой волк по-прежнему рычал и выворачивал меня наизнанку. Предполагал сделать это в человеческой ипостаси… Стать другом или… неважно. В общем, позавчера все решилось, когда я ждал тебя возле дома, но уловил твой запах в темном парке, а потом почувствовал в нем нотки страха… Дальше я летел через кусты и только нежелание еще больше пугать тебя удержало меня от кровавой расправы над теми подонками. И все… Потом я не мог уйти. Да и идея пробраться к тебе в дом и в душу в виде собаки-спасителя показалась мне неплохой. Даже забавной по-своему…

— Пробраться в душу, — усмехнулась я. И подумала, что вот и Грегори Дарт, похоже, пытается пробраться мне в душу, просто другими методами. — Весьма расчетливо.

— Да. Знаешь, части меня хочется, чтобы ты нуждалась во мне так же, как я в тебе, — признался Ник, пристально глядя мне в глаза. — Я бы даже сказал — большей части. Волку кажется несправедливым это неравенство. Оно его бесит. Меня бесит, что мне хочется исполнять твои приказы! Что мне сложно устоять, когда ты говоришь мне что-то сделать. Меня просто выворачивает в такие моменты!

По лицу Ника пробежала тонкая судорога.

— То есть ты должен слушаться моих… прости, Ник, я не знаю, как еще сказать! Моих «команд»?!

Ник невесело рассмеялся и скрестил на груди руки, закрываясь.

— Знаешь, тут все не так просто, — усмехнулся он. — Если бы я был только псом, то пришлось бы тебя по-настоящему слушаться. Но, во-первых, даже самые лучшие собаки не всегда беспрекословно слушаются своих хозяев. А, во-вторых, я еще и человек, и волк, и эти мои составляющие могут удержать меня от слепого следования твоим приказам. Это просто… очень тяжело внутри. Словно меня разрывает на части. Но устоять можно. Обычно. Четко работает лишь одно: я не могу сделать что-то в отношении тебя против твоей воли…