При прощании мне Крис говорил…

— … мы и так сильно задержались. Некритично, но неприятно может выйти. Ничего, разберёмся. Ты же, молодец. На удивление быстро осваиваешь приёмы, которые мы тебе с Толей показали. Молодец! И, правда, талантище! Я так твоей маме и сказал. И, да… начинай сестре умение драться на шпаге и против противника со шпагой, умения передавать. Ей пригодится, если она на полном серьёзе рассматривает возможность поступления и учёбы в академии нашего королевства. Там та ещё клоака. Понравились вы нам очень. Будем живы, встретимся. У нас ещё есть заказы, и они серьёзные. Но будем надеяться, что пресечёмся. И не волнуйся, сестрёнка твоя всё также девственница… в каком-то смысле этого слова. Береги своих женщин! И пока… осторожней. Хотя ехать вам осталось до города всего, часов пять, от силы. Справитесь, вон, сколько в ту сторону народа едет. Думаю, никто вас не тронет…

Не угадал…

Расставания, поцелую, обнимашки…

Нормальными ребятами оказались на вид, эти очень опасные господа. А уж какими довольными были мои женщины…

Едем дальше. Скорость маленькая. На подступах к городу поток большой телег, карет, фургонов и прочего. Да и по разговорам, вроде как, весенняя ярмарка на этой недели в столице будет. Вот и съезжаются туда отовсюду и торговцы, и крестьяне, и ремесленники на неё, с целью продать свои товары, и прикупить что-то для себя нужное. А по весне, что может было нужнее пшеницы, овса и прочей сельхоз продукции? Плохо только то, что цены на них задирают торговцы. Но, что делать? Как мама говорит — «спрос рождает предложения»! Или наоборот?

Улия, сидит впереди, как-то бочком корявенько, словно задница у неё с чего-то болит. Она и правит нашей повозкой. Мы с мамой отдыхаем, лёжа на соломенной подстилке, укрывшись сверху моими эльфийским плащом…

— … словно молодость с вспомнила. Вот так же… раньше ни одной ночи одна в кровати не проводила. Хорошо было. — улыбается она. — Молодая была. Любовь искала. Да и одна осталась. Отец Улии и Тиши погиб… приходилось как-то устраиваться в этой жизни. Да и детей хотелось. О причине этого, я тебе говорила. Усиливалась, как магиня. Но есть, что вспомнить. Вот как эти дни… такой же счастливой всегда была. Что касается Улии, так на практике научила её, как нужно и можно удовлетворять и себя и мужчину, оставаясь при этом девственницей. Увы, если в макры метит, да ещё замуж за макра по-хорошему ей выходить, то лучше девственность сохранить. Упрёков не будет в будущем. И тебя потом научим, как с дамами обращаться, чтобы отцом, ненароком, их детей не стать. Чего остановились и что там за шум? Уля, что там у тебя?? — спрашивает у сестрёнки мама.

— Да слюнтяй, который в крайней таверне на меня слюни пускал, увидев, что нас ребята оставили одних и уехали, поверил в себя. Нагнал… хочет с тобой говорить. Даже не с тобой, а с нашим главным мужчиной. — отвечает Улия.

— Чего?? — удивляется мама.

— Ага. За поводья его люди наших лошадей схватили, и ехать не дают. Может пугнуть их? — просит Улия.

— Народу много. — отвечает как-то лениво мамуля — Зашибёшь ещё кого ненароком, потом отвечай. Нет… Чего они вообще хотят? Что говорят?

— Мол, мы похожи на беглянок-рабынь, что когда-то от них сбежали. — отвечает сестрёнка.

— Ой… придумали бы уже хоть что-то новенькое. Там вояк никаких рядом нет? — интересуется мама.

— Десяток вояк за нами через пять телег едет. У них, какой-то груз, три подводы. Тяжело идут, потому не обгоняют. Вон от них уже в нашу сторону офицер с сопровождающими едет. Сейчас разборки будут. Вставать будете? — уточняет у нас Улия.

— Подождём… — отвечает совершено сопок иная мамуля. Видно и, правда, к подобному на дорогах, она уже за свою бытность наёмницей, уже успела привыкнуть…

А вот мне интересно.

Я поднимаюсь. Навешиваю на себя оружие… и прыг, раздвинув задний полог тента фургона, на землю.

— Я гляну, что там чего… — говорю я маме.

О! И точно… Улия высунувшись почти наполовину в сторону встречных повозок, с кем-то общается. Не слышно тихо между собой разговаривают.

Подойдём, послушаем…

— … ты чего удумал, дядя. — подойдя поближе, слышу, как уже заведённая Улия выговаривает широкому воину, который в полной боевой, стоит рядом с ней.

Она же из фургона и не думает сама выходить.

— мой господин узнал свою бывшую служанку. И это та дама, которая едет сейчас с тобой в твоём фургоне. Кто на тебе? — строгим голосом, спрашивает он.

— А ты с какой целью интересуешься, почтенный? — ухмыляется сестрёнка. — Ты имеешь на это право?

А народу-то вокруг всё больше и больше становится. Всем интересно, чем закончится, начавшаяся заварушка. Скучно народу, а тут такое возможное развлечение.

— Вон, сюда едут солдаты, а с ним и офицер. Он, разберётся. — говорит воин.

— Пускай, разбирается. — отвечает сестрёнка — А лучше это сделать в столице. Чем не вариант? Мы, как раз туда сейчас и направляемся. Чего сейчас-то дорогу всем перегородили?

— Чтобы вы не уехали. А разбираться здесь и сейчас. Недалеко ответвление уходит от тракта, где наши земли начинаются. Так что, мой господин в своём праве. — заявляет наёмник.

— В своём праве он будет распоряжаться на своей земле, а сейчас вы не на ней находитесь. — отвечает ему Улия.

А вот похоже, и вояка подъехал.