Неспешное повествование о жизни и обстоятельствах Полищука Виктора Борисовича в 80-х годах продолжается так же неспешно...
Глава 1
На пути к своему домику в гостевом комплексе Комбината Виктор был пойман Изьюревой Сашей, которая сделала большие глаза и потащила его за рукав в сторону домике Марии Волокитиной, потому что «капитан хочет слово молвить». Почему импровизированный «совет в Филях» должен был пройти столь поздним вечером, практически ночью — Саша не сказала. В домике у капитана команды было уютно и светло, на столе были разложены подшивки журналов «Советский Спорт» и «Волейбол», тут же лежали листы бумаги с нарисованными на них тактическими схемами и розыгрышами партий. По столу то там, то тут лежали разноцветные карандаши и белый ластик с изображенным на нем слоном. Над столом, держась за голову, сидела Маша Волокитина. Она даже не повернула головы, когда Саша притащила Виктора.
— Добрый вечер. — говорит Виктор: — не спится? Все жжешь полуночное масло в светильниках?
— А? — Маша подняла голову и несколько раз моргнула, восстанавливая фокус взгляда, обнаружила Виктора и немного расслабилась: — что еще за масло?
— Так говорят — «жжет полуночное масло». Раньше же светильники на масле были. — объясняет Виктор: — так что отсюда, наверное, и выражение «масло гонять».
— Ты откуда взялся?
— Как откуда? Саша сказал, что ты меня искала. А что, нет? Так я пошел тогда…
— Нет! Стой! Погоди… — Маша берет себя за переносицу указательным и большими пальцами: — точно… Саш ты где его нашла-то?
— Он от домиков администрации шел. — сдает его Саша: — уже пьяный.
— Так уж и пьяный. — обиженно говорит Виктор: — по пятьдесят грамм на рыло буквально… Павел Михалыч да Петровна. Ну и три молоденьких поварешки… итого шестеро на поллитра, это сколько будет? Мало. Я трезвый как стеклышко. Вы вот бича с моего двора не видели, Евгешу, я его вообще ни разу трезвым не видел, всегда под мухой, но интеллигент в третьем поколении!
— Боже. — говорит Маша: — хорошо, что ты его нашла. Хорошо, что он до своего домика дойти не сумел. Это ты, Сашка молодец, хвалю. Вот можешь иногда.
— Да ладно. — скромничает Саша Изьюрева: — у меня папка порой тоже так накатить любит, я уж поведение алкоголика интуитивно понимаю, куда он пойдет и чего делать будет.
— А вот сейчас обидно было. Какой же я алкоголик?
— Алкоголик и бабник. — припечатывает его Маша Волокитина: — дал же господь и партия нам тренера. Если бы не я, да не Сашка, то страшно подумать… садись вот тут и будем думать. Должна же от тебя польза какая-то быть, не все тебе водку пить и Лильку за ляжки жмакать.
— По-моему у вас, барышни, предубеждение какое-то по отношению ко всем мужчинам и ко мне в частности. — Виктор пристраивается за стол и смотрит на разложенные листы бумаги и журналы: — и о чем речь?
— О том, что делать будем, товарищ Полищук. «Крылья Советов», команда высшей лиги. Были чемпионами страны в семьдесят восьмом, несколько раз уходили с серебром и бронзой. Правда с тех пор прошло времени немало и состав команды обновился полностью, зато главный тренер остался все тот же. — говорит Маша Волокитина, нависая над разворотом журнала «Советский Спорт» и разглядывая фотографии игроков команды «Крылья Советов»: — теперь они совсем не те уже…
— Может и не те, но все равно уровень у них выше нашего на две головы. — вздыхает Саша Изьюрева: — и не то, чтобы я в девчонок не верила, но это же высшая лига! Профессионалы.
— Вы тоже профессионалы. — говорит Виктор, пододвигая к себе журнал с фотографиями игроков: — вам деньги за игру платят. Пусть вы и числитесь как рабочие горячего цеха или там мастера-плавильщики, но на самом деле ваша работа — это игра. Смело можете считать себя профи. Пусть и уровнем пониже. Маша, а ты чего не спишь ночь же на дворе? Я-то понятно, я от Михалыча возвращался, мы с ним за победу парочку рюмок подняли, а ты чего? Спала бы…
— Не могу я спать. И… нельзя тебе пока к себе в домик.
— Что? Почему?
— Не задавай дурацкие вопросы, Полищук! Нельзя, значит нельзя! Вот лучше… смотри, капитаном у «Крылышек» — Казиева Сабина, на вид горячая штучка с этническим колоритом, но на самом деле — продуманная стерва, совсем как Юлька Синицына у нас. Фанаты дали кличку «Профессор», потому как продумывает ход матча заранее и очень редко когда ошибается в своих прогнозах. Говорят, у нее папа — профессор в Академии Наук, высшая математика, что-то в этом роде.
— На фото ничего такая. — оценивает фотографию на газетном листе Виктор: — я бы с такой потанцевал в парке культуры и отдыха…
— Это я такое говорить могу, а ты — тренер! Соберись, Витька! Ты чего такой расслабленный?! — сердится Маша: — послезавтра… нет, уже завтра — матч ответственный, а ты расслабленный, водку пьешь ходишь с какими-то непонятными…
— Почему непонятными? Между прочим Павел Михайлович — твой преданный поклонник, просил фотку подписать… знаешь как они за нас болеют? И почему водку? Не было никакой водки, это настойка, на лесных ягодах. Здоровье поддерживает. Кроме того, там такая… веселая поварешка была, с глазами такими… эх. Говорит если выиграем, то отдастся… — Виктор зевает, едва не вывихнув себе челюсть: — и вообще, утро вечера мудренее, пойду-ка я к себе и…