Конечно, хитроумный кот всё рассчитал:

– Сокол же домой смотался, да явно по делам – сценарий писать, короче, будет занят. Что ему там помнить про какое-то кресло? Само собой, ничего он не заметит! – ухмылялся Терентий, вернувшись в Танину кухню. – Что в нём хорошо – не мелочный!

И пока хоть в чём-то подходящий котовому коварству Соколовский отсутствовал, Терентий решил времени понапрасну не терять, а наваляться на ценном кресле вдоволь.

Впрочем, скоро ему стало скучно – просто так лежать неинтересно, и он отправился к Тане, почему-то её подушка была даже лучше Соколовского кресла.

Само собой, проснулась Татьяна с Терентием на голове и с паникой.

– Проспала? Опоздала? Какой день?

– Выходной, – Терентий тяжело, как существо, утомившееся от этих сумасшедших двуногих, вздохнул и поплотнее приник к подушке.

– Выходнооой, – Таня припомнила, что действительно, сегодня суббота, которая совпала с её нерабочим днём, а что ещё приятнее, так это то, что завтра у неё нерабочее воскресенье!

Она покосилась на часы, выяснила, что ещё семь утра, с трудом сдвинула Терентия с подушки и уснула, сознавая, что этот тектонический котосдвиг был ровно на пару минут.

– Сплю, как в ушанке! – пробормотала она.

– Спасибо бы сказала, – укоризненно вздохнул Терентий, – Я ж грею, защищаю от сквозняков, головной боли и кошмаров, заряжаю на позитив и оптимистичный настрой! Эх, люди, люди… и ведь это ещё одна из лучших!

Шушана, наблюдавшая это выступление, только головой покачала:

– Наглый кот, что ни говори! Наглый, но обаятельный! Надо бы кресло почистить… оно ему, вроде как, поднадоело, а вот если Сокол обнаружит, что кот опять на нём валялся да когтился, то устроит скандал, и Терёня снова будет испытывать судьбу. Хотя бы чисто из принципа, а оно нам надо?

Шушана оббежала владения ежеутренним дозором, заглянула к Тишинору, который высевал зелень к новому году, осведомилась, как дела у Тишуны, контролирующей грибные грядки в компании ящери Плющери и Мурашика, выгуливающего Мышку. Затем полюбовалась на дивную картину «Уставший и всю ночь проработавший травник спит, а на его боку посапывает Муринка», ещё заглянула к Карине.

– Ой, как хорошо-то! Наконец-то она решилась примерить что-то из новых вещей, которые ей позавчера Таня подарила, – порадовалась Шушана, глядя, как вороничка несмело улыбается своему отражению.

Кирин куковал на крыше, вышагивая там, как часовой, к нему Шушана тоже наведалась – надо же знать, что как, кто и где!

Дальше был визит в гусятник и некоторые сомнения…

– А это вообще нормально, что они откусывают куски от лопаты Сшайра, которая вчера сломалась?

Шушана призадумалась, а потом решила, что гуси с этим сами разберутся, в конце-то концов, что она знает о пищеварении таких необычных птиц?

Потом ей пришло в голову, что надо бы уточнить, а где сам Сшайр? Не закусили ли им в виде основного блюда?

– С гусиков-то станется, особенно, если он в змеевиде был – а что? Полз себе червячок, полз, вот они и решили, что он съедобный…

К счастью, Сшайр был жив-здоров и читал очередную книгу, время от времени замирая и зависая над страницами, – видимо, ярко представлял себе события, там описанные.

– Ну что же… раз в доме все живы-здоровы, всё уютно-благополучно, то пойду-ка я проверю, а не пришёл ли тот самый агент… – Шушана, при всей своей доброжелательности и покладистости, некоторых людей просто на дух не переносила, а агент по продаже недвижимости, старательно окучивающий данный район, по имени Анатолий Вениаминович Гаврилкин как раз и принадлежал к таким!

Он как раз подъезжал к дому, в котором надо было показать клиентам квартирку. Квартирка продавалась одной тёткой, которая там жила давным-давно – с рождения.

– И столько времени мне голову морочила! – бухтел Анатолий Вениаминович. – Нет бы давно выставила на продажу!

Гаврилкин точно знал, что обычным людям в этом районе делать нечего – валите вон! Тут могут жить только крутые да состоятельные… те, кто может себе позволить такую недвижимость.

Именно поэтому его отчаянно злили всякие бабки, дедки и тётки, а также прочие несознательные мелкие людишки, которые зубами держались за свои квартиры, в которых выросли и прожили всю жизнь, знать не зная, что этот район вдруг станет «мёдом намазанным» для состоятельных типов, бутиков и ресторанов. Они оперировали всякими глупостями типа «родной дом», «память», «любимый дом».

– Нечего-нечего! Вам тут не место! – шипел Гаврилкин в сторону закрытых перед ним дверей ценнейшей недвижимости и ненормальных, которые не хотели её продавать и катиться куда-нибудь подальше!

Этот домишко он окучивал давно, но почему-то продать удалось только одну квартиру на первом этаже. Правда, продать удачно – отлично на этом заработать.

Гаврилкин был уверен, что покупатель очень скоро обратится к нему снова – планов-то у лёгкого на подъём и не обременённого знанием законов и правил ресторатора было просто громадьё!